— Ты ведь не ученик лицея, верно? — почувствовав неладное в лоб
спросил я.
— Не-а, — с небольшой грустью в голосе ответил Алекс, — я просто
здесь живу. Ты первый кто за последний год смог меня увидеть.
Только после этих слов я осознал весь масштаб дара этого
паренька и почему он мне показался настолько пугающе знакомым.
Улыбка сама расплылась по моему лицу.
Кто знал, что мой коматозный Мин окажется далеко не единственным
Эфириалом на этой странной планетке.
Глубокая ночь уже вовсю вступила в свои права, когда я оказался
перед крыльцом неприметного на первый взгляд здания из красного
камня.
По периметру было подозрительно тихо, а сам вход не просто не
охранялся, а оказался настежь открыт.
Простая деревянная дверь поскрипывала на ветру и билась медной
ручкой о колонну с императорскими гербами.
Ни дружинников, ни защитной магии, ни датчиков движения,
ничего.
Может, я и погорячился, когда решил, что царский лицей хорошо
охраняется. Только один дружинник пытался помешать мне попасть в
соседний с приемной комиссией блок и найти там изолятор временного
содержания.
Да и сбить его со следа оказалось чересчур просто. Бедолага
наверняка до сих пор прочесывает тренировочный блок и рвет на себе
волосы.
Покосившись на хлипенькие решетки на окнах, которые и ребенка не
удержат, я скользнул внутрь.
Пост охраны пустовал. Сканирующие арки были выключены, а
многочисленные датчики и камеры обесточены.
Пожав плечами, я перепрыгнул турникет, распахнул незапертую
толстую металлическую дверь и насвистывая въевшуюся в голову
мелодию спустился вниз по круговой лестнице.
Толстые коричневые стены сохранили остаточный магический след,
намекая на то, что какие-то меры безопасности в этом местечке
все-таки имелись.
— Мне слишком тесно взаперти... — пропел я, проходя мимо первой
из пяти клеток в широком темном коридоре.
— И я мечтаю об одном... — размеренным шагом прошел я мимо
второй.
— Скорей свободу... — замер я на полуслове, наконец, увидев
искомую дорогую сердцу телохранительницу и выдохнул, — обрести.
Анна Руслановна Зверева сидела на твердой узкой кровати,
подогнув колени и мечтательно смотрела в крохотное прямоугольное
окошко. Ее растрепанные светлые локоны водопадом ниспадали на
грудь, а янтарные глаза искрились в тусклом лунном свете.
— Ты и так свободен, — тяжело вздохнула девушка, не поворачивая
головы.