— Директора?! — еще больше удивился Щепин и вновь увлеченно
зарылся глазами в документы, судорожно перелистывая их, едва
сдерживаясь от того, чтобы не разорвать.
Но что-то незримое удерживало рыжебрового Рюриковича от
подобного импульсивного поступка.
— Этого не может быть... это против устава царского лицея!
Демьян Афанасьевич не мог...
Частично Щепин был прав.
В оригинале устный указ Стародубского, который он по наивности
своей решил передать в канцелярию по внутреннему телефону, звучал
как «Без ограничений по выбору отделения из числа базовых
шестнадцати».
Пришлось приложить немного усилий, чтобы в итоге получить слегка
укороченный вариант особой пометки на абсолютно легальном
документе, скрепленным подлинной магической печатью
Стародубского.
А следовательно, его словом дворянина.
— Я могу занять место в аудитории и послушать вашу лекцию,
Тимофей Александрович? — вежливо спросил я когда пауза затянулась,
а тихие перешептывания учеников уже стали не такими тихими и легко
улавливались обычным слухом.
— Вы хоть знаете какой предмет сейчас идет, Артемий Сергеевич? —
с тяжелым смиренным вздохом вернув мои документы поинтересовался
Щепин.
— Это важно? — спросил я.
— Важно понимать сложность всей экспериментальной программы
обучения этого отделения, молодой человек, — устало потирая
переносицу вымолвил Щепин, — на офицерские курсы не просто так
особый отбор. Зачем вам это?
— Стать Богатырем, разумеется, — искренне удивился я
вопросу.
— Половина других отделений тоже подготавливает одаренных к
рангу Богатыря, — парировал Щепин.
— Не так эффективно, — возразил я, — высший процент раннего
резонанса, высший процент взятия выпускниками седьмого ранга,
высший процент потенциала Богатырей среди выпускников.
— Высший процент смертности лицеистов, — продолжил мой
логический ряд Щепин, но ожидаемой реакции страха на моем лице не
увидел.
— Меня все устраивает, Тимофей Александрович, — вздохнул я, уже
успев устать от этих формальностей, — да и ваше занятие не выглядит
таким опасным как вы говорите.
— Оно вводное, — слегка обиженно заметил Щепин.
— Тогда я тем более не понимаю почему вы так отчаянно меня
отговариваете.
— Потому что сменить отделение вы уже не сможете, Артемий
Сергеевич. Никогда. И если вы не потянете, то в лучшем случае вас
отчислят, в худшем, отправят в Омское княжество в золотом гробу.
Так или иначе поступить в царский лицей повторно вы уже не сможете.
С отбракованными одаренными мы не работаем.