Я невольно затаила дыхание, предчувствуя, что скоро моя жизнь изменится окончательно и бесповоротно.
– Рассказывай, Кинар, зачем ты пытался выкрасть адептку Ларрэрр из Академии? Астрейн, как раз, отлучалась по весьма деликатному поручению, чем ты и воспользовался, – полыхнул кровавый камень на пальце темного лорда, а в такт ему и искра красного пламени, набирающая силу в моей душе. – Что ты забыл в кабинете леди Виссы Ларрэрр в ту роковую ночь?
Было видно, что аристократ совсем не горит желанием отвечать, но никак не может ослушаться приказа. Древняя клятва, её давали все без исключения члены родов тёмных лордов своему главе в день собственного совершеннолетия, не допускала никаких исключений.
Кинар пожал плечами и устало осел в кресло. Он проиграл этот бой и прекрасно понимал это. Голос младшего брата главы лорда Ре`Мранн выдавал всю глубину ярости, охватившей в эти горькие мгновения всё его существо. Красное пламя объяло затянутую в тёмный бархат фигуру, но никак не могло навредить обидчикам своего хозяина. Отчаянно борясь, он начал отвечать на задаваемые вопросы. С удивлением поняла, что меня так и подмывает излить душу. Происходящее перепугало очень сильно, но никто явно не собирался прерывать моих мучений.
– Итак, зачем тебе понадобилось похищать адептку Солиру Ларрэрр? – тон голоса главы рода Тирэна Ре`Мранна требовал немедленного ответа.
Лорд Кинар не желал прибавлять новые преступления в список уже совершенных им. Опала Императора могла вылиться во что-то более серьёзное лично для него. Лицо смутьяна окаменело уже через несколько мгновений, но ничего изменить он уже не мог. Артефакт всерьёз принялся за оступившегося родственника.
Я продолжала молча сидеть на стуле в кабинете лорда-директора и с упоением рассматривать носки собственных сапожек. Подмывало вывернуть душу наизнанку и рассказать все, как на духу. С трудом сдержалась. Потом терпеливо ожидала, когда меня отпустят. Хотелось лишь одного: поскорее ускользнуть в собственную комнату.
Старший из братьев Ре`Мранн насмешливо посмотрел на впавшего в немилость родственника, поглаживая подушечкой указательного пальца рубин в перстне. Наконец, он повторил свой вопрос, а мне снова захотелось рассказать всё, натренированная с детства сила воли не дала мне совершить роковую ошибку. Моя Неотвратимая Погибель ещё не явилась по мою душу, требуя перед этим подробного отчёта о прожитых днях.