Затем мы ещё какое-то время потратили на вкапывание треноги для котелка и установку гриля. Я подошёл к машине и по пояс забрался в багажное отделение. Выудил из-под горы всякого нужного и не очень хлама, две пятилитровых канистры с водой. Вскоре они перекочевали в хозяйственный блок. Взял в руки командирскую ложку, освободил из-под ареста изнывающее от скуки маленькое чудовище и принялся вместе с ней составлять котловую ведомость.
– Валиска, вот тебе наиважнейшая задача. Подсчитай, сколько банок нам понадобится на ужин из расчёта полбанки на один хрючий пятачок.
Домовушка задумалась надолго, что-то жуя губами и загибая и разгибая испачканные травяным соком пальчики на обеих руках. В результате процедуры оказалось, что нам понадобится восемь банок тушёнки. Я велел достать четыре и одну тут же вскрыл разбойничьего вида самодельным ножом, выточенным из инструментальной стали.
Отхватил полбатона, намазал на него имеющийся излишек мясных консервов и принялся расхаживать по территории лагеря, раздавая всем ценные указания и уписывая бутерброд за обе щеки под завистливые взгляды Альда.
Тем временем в котелке начала побулькивать крупяная похлёбка с тушёнкой, а на решётке гриля Валиска принялась печь сдобные лепёшки. Девчонка, как обычно, с головы до пят испачкалась в пшеничной муке.
Талька до ужина предавалась лени и безделью, нежась под ласковыми лучами солнышка и пробуждая во мне определённого рода желания. Ну, например: ущипнуть за что-нибудь выдающееся, пролетая мимо, или пощекотать босую пятку.
Алька пристроилась рядом на покрывале, умудрившись втиснуться в такой микроскопический купальник, что я всерьёз забеспокоился о сохранении его целостности. К слову сказать, он, как всегда, был гламурно розового цвета. В полной задумчивости дожевал свой командирский ломоть, сбегал к кладовочке на колёсах и добыл из неё неучтённый шоколадный батончик.
«Маленькая, красивенькая, домовитенькая» тут же, как акула, навелась на сладость, умильно вздыхая и старательно закатывая голубые глазки.
– Оставлю кусочек, обещаю, но получишь ты его только после ужина. Нечего аппетит портить!
– Дядя Риффсла, – попыталась канючить Госпожа Старшая Домовая, давя на жалость.
– Дядя Риффсла истаял как туман над озером, – парировал я и, достав из бардачка планшет, отправился инспектировать окрестности.