— А конкретней? — задала я вопрос. Ну а что, он же нормально не ответил.
— Сегодня вечером ты приведешь себя в порядок, нарядишься в свое лучшее платье и придешь в мою комнату. — Немного подумал и добавил: — Одна.
Правильно, мальчик, уточняй, а то мы, ведьмы, такие, можем всем корпусом заявиться.
— Будешь послушно до утра выполнять все мои приказы.
А вот это уже плохо. На это я не согласна.
— И, может быть, тогда я подумаю и сниму с тебя все обвинения. — И снова помедлив, добавил: — Может, ты не в курсе, амулет прерывания — очень дорогая вещь, и за его кражу тебе грозит не просто отчисление. Мне ничего не стоит отправить тебя за это на рудники.
Да ты, мальчик, обнаглел. Рудниками меня не испугаешь. А вот из академии вылетать никак нельзя, я здесь, в отличие от некоторых, не от скуки страдаю. Для меня вылететь из академии смерти подобно, и уж лучше я здесь, в ледяной пещере, неделю просижу, чем покину эти такие родные, а главное, безопасные стены.
И времени на размышления у меня нет. Эта сволочь благородная точно потребует ответ прямо сейчас. А спасать-то меня некому. Никто не позаботится о несчастной деревенской ведьме. Никто. Кроме меня. Эх, была не была. Имелся у меня про запас один план, как Курану отомстить, но проблема в том, что даже для меня это было слишком. В конце концов, я ведь не черная ведьма. Но, видимо, судьба у Курана такая, не следовало ему отчислением мне угрожать.
— Согласна при условии, что сначала ты снимаешь все обвинения.
— Хитришь, ведьма, — довольно улыбнулась будущая жертва мести.
— Мне нужны гарантии, — развела я руками.
— Мне тоже, — оскалился вероятный труп. — Поэтому ты дашь мне сейчас магическую клятву.
— Обоюдную клятву, — уточнила я. — Ты клянешься, что не имеешь ко мне никаких претензий, я — что выполняю все только что озвученные тобой условия.
— Согласен. Вытяни правую руку в окошко. В пределах камеры магия не действует.
— Отойди на два шага, вытяну, — подстраховалась я.
Севейнел хмыкнул, но от двери отодвинулся. Я высунула в окошко кисть руки и, внимательно следя за тем, чтобы отпрыск великого рода не вздумал приблизиться, первой начала:
— Севейнел Куран не имеет ко мне никаких претензий и ни в чем меня не обвиняет. — Севейнел задумался, кивнул, и я продолжила: — Я, Азмаринда Новарис, сегодня вечером…