Поскольку Маша факультативно изучала французский язык, малая нужда в переводе звучала «пурлипти», а большая – «пурлигрант».
Только и было слышно: «А кто это сделал пурлипти на Папины ботинки?» Бледный от ярости Папа, размахивая свежеорошенным эксклюзивным мокасином то ли от Торчиллини, то ли от Педретти, требовал немедленной расправы над виновником. Или наступал на Казину «противопехотную мину» и, глядя на прилипший к ноге результат Казиных усилий, срывающимся голосом спрашивал:
– Что это?
– Пурлигрант, Папочка, – невинным голоском отвечала Маша.
– Это пурликилограмм или даже пурлитонна, – ревел не обученный французскому Папа. – У нас щенок или боров на откорм?
В бой вступала Бабушка.
– Ты себя вспомни в его возрасте! – и старушка с воодушевлением начинала пересчитывать Папины подвиги с рождения до наших дней.
Маша с неподдельным интересом слушала, открывая новые грани таланта своего отца.
Папа в отчаянии махал рукой и, прыгая на одной ноге, переодевал носки и искал другие туфли. А если по пути обо что-нибудь спотыкался и дальше добирался на четвереньках, то практически ничем не отличался от собаки, полаивая и порыкивая на ходу.
Наконец, в феврале – месяце самых лютых морозов, поземки и русской буржуазной революции – Казя впервые познакомился с окружающей средой.
Подобно председателю Временного правительства России образца 1917 года г-ну Керенскому, бежавшему из восставшего Петрограда в женском платье, Казя был надежно завернут в Машину детскую цигейковую шубку. Из шубы торчала одна сморкалка. И уж она крутилась и вынюхивала зимние ароматы! Что там какой-то радар! Зимняя Родина встретила Казю по-блоковски: ветер, ветер на всем белом свете! Казе-то что, он в шкуре и в шубе. А вот у дурочки Маши, фасонившей в демисезонной куртяшке, зубы отчетливо выбивали тарантеллу. Поэтому первое свидание с природой получилось коротким и невнятным.
Но Казя не унывал. Во-первых, когда о чем-то не знаешь, этого и не хочется. Так, например, большинство советских людей не пробовало киви, и сто лет этот экзотический фрукт был им не нужен! А во-вторых, за первым свиданием последовали второе, третье и так далее, быстро переросшие в крепкую любовь Кази к родной природе.
О, эта русская зима! Собаки и иностранцы просто сходят с ума от наших морозов, обилия снега и пьянящего воздуха. Иноземцы спасаются водкой, а собакам и так хорошо, лишь бы кормили.