Он юлил! Старался показать напускное возмущение
несправедливостью, а сам…
- Кирилл, если ты не хочешь говорить об этом – давай спать.
Я устала.
- Ты устала? Ты? Устала? А что ты делала? Прости? Я с утра
на ногах. У меня стройка, у меня новые подъемники, монтаж, кретин ремонтник
убил движок у новой тачки. В филиале на Юго-Западе управляющий долбоящер. В
Зеленограде конкуренты достали мешать. У меня сделка крупная! Она устала! Что
ты делала?
Этого я точно не ожидала. Снова горло перехватило, внутри
все выморозило. От обиды, казалось, кровь стынет в жилах.
Но я нахожу в себе силы.
- Ничего, дорогой. Ничего я не делала. Просто… устала. Я
лягу в детской.
Делаю шаг, думая, как бы выползти отсюда без потерь. Хочется
просто рассыпаться в прах. Но, конечно, так просто не уйти.
Кирилл хватает за руку, притягивает к себе. Я чувствую, как
быстро и гулко бьется его сердце.
- Ника… Никуша… Ник-Ник… Господи, прости, пожалуйста!
Прости… я осёл. Я… кретин несчастный, придурок… Прости! Я… не прав, не обижайся!
Я знаю, что ты делаешь весь день, знаю, милая моя…
Хочу сказать – пусти, пытаюсь вырваться, но горло
перехватывает, слезы из глаз брызжут, не могу! Не могу! Не хочу при нём!
- Ника… всё, всё… тихо… не надо… Я… Чёрт, правда, ничего не
было! Ника!
Меня трясет, так больно, горько, и эти его нелепые попытки
оправдаться… Сказки…он не отпускает, держит крепко. Сжимает ладонями моё лицо,
пытаясь в глаза заглянуть, а я жмурюсь…
- Ника! Родная, это… ну, нет я не знаю, как им удалось
подловить на фото… Эта девушка, она… она дочь Шаха. Романа Шахова. Тот самый
крупный бизнесмен, с которым у меня сделка. Это… Это очень здорово, знаешь? Это
новый уровень! Это…
Дергаюсь, нет сил! Да что же за жесть? Для сделки с каким-то
там Шахом надо целоваться с его дочкой? Обхаживать её? Обжимать? Еще хуже?
- Тихо… тихо, родная. Нет у меня с ней ничего. И быть не
может. Там… Там Шах как коршун сидит. Она же приемная, у меня вообще ощущение,
что… Не важно. Тебе эта грязь не нужна. Понимаешь Даша… Дарья, она… у неё были
отношения с Артуром. Она его бросила. Она сегодня мне рассказала. Эти… ну да,
мы танцевали. Но я её не целовал, просто сказал что-то на ухо, там было очень
громко. А рука… Это… это тоже ерунда, она просто рассказывала о том, какой
козел Артур, и она права, ты же понимаешь, да? И… она почти плакала сидела, он
её, оказывается, чуть ли не бил, а она отчиму боялась сказать. Это… Поцелуй
ладони был просто жест поддержки. Понимаешь… если бы не Даша – не видеть мне
сделки с Шахом!