Краем глаза смотрю на жену Кирилла, сидящую по правую руку
от меня.
Как такая конфета может опостылеть? Он что, мудак?
Нет, Дарья, конечно, тоже девочка красивая, молодая, не
глупая, сочная.
Но Ника – его жена. Женщина, которой он поклялся в верности.
Если не устраивает – разводись, блин, и тогда уже теребонькай кого угодно!
А не таскайся, путаясь в лживых показаниях, испортив жизнь и
одной и второй по итогу…
Едем мы всего несколько минут. Сначала препираемся, потом
мне звонит старый друг, очень богатый человек, Адам Агдамов.
Я замечаю, что после его звонка Ника замолкает, становится
притихшей. Смирилась что ли с тем, что тут я решаю куда ехать? Или что?
В любом случае, мы приехали и я паркую машину у небольшого
здания. Ника сидит не двигаясь. Молодец. Ждёт, пока я ей дверь открою и руку
предложу. Настоящая женщина. Это я и делаю.
И натыкаюсь на внимательный взгляд её прекрасных глаз.
Да, да, глаза красивые, серо-голубые, радужка почти
прозрачная с темно-синим ободком. Длинные, пушистые ресницы… с чем там
сравнивают девичьи глаза, с глазами оленёнка?
Мысленно чертыхаюсь, на оленёнка она сейчас мало похожа,
скорее на пантеру, очень милую, мягкую, грациозную пантеру, которая смотрит на
вас улыбаясь, а в следующую секунду уже выдирает когтистой лапкой кусок мясца
из вашей груди.
- Значит, чашечка кофе на брудершафт, Шах?
Ага… вот почему милый оленёнок решил переобуться в хищника
семейства кошачьих. До неё дошло кто я. Хотя я и не скрывал. И, видимо, «еёйный
муженек» тоже не скрывал чью дочь склонил к соитию.
- Можно кофе, можно чай, можно что-то покрепче, любой каприз
прекрасной дамы.
- Любой? Хорошо. Год бесплатной аренды места в вашем
торговом центре.
- С козырей заходите Вероника Валерьевна.
- Почему бы и нет? – вижу, что её трясёт, но она старается
держаться. Это мне в ней нравится. Стойкая девочка.
- Я подумаю. Прошу.
Она вкладывает свою руку в мою, а мне почему-то именно в
этот момент становится дико интересно, как будет чувствоваться её тело под
моим?