Тогда, выехав с полицейским на первую пьяную драку, Инна увидела превратившееся в кровавое месиво лицо лежащего на полу мужчины, его рассеченную скулу с костью, отчетливо виднеющейся на дне раны, и ей самой едва не стало плохо. Сдавленно охнув, она отпрянула, натолкнувшись спиной на следовавшего за ней по пятам участкового.
– Ты чего, Инесс? – спросил тот, ощутимо подталкивая ее снова вперед, чтобы пройти самому. – Что, рож разбитых раньше не видела, что ли?
В панике вскинув на него глаза, девушка помотала головой.
– Ну, тогда, главное, в истерику не впадай, – нахмурившись, вперил в нее холодный колючий взгляд Валерий. И процедил сквозь зубы: – Ненавижу, когда бабы начинают визжать.
– Может, не бабы, а женщины? – выдавила из себя Инна. Уязвленная, несмотря на обстановку, словами участкового, а более того, неприятно пораженная злым выражением его глаз.
– Именно бабы, – резко ответил он. – Женщины никогда себе такого не позволят. Поэтому быстренько решай, кто ты есть.
Столь откровенная грубость Валерия сделала его непохожим на себя самого, и вначале Инна даже обиделась. Но позже, поразмыслив, вынуждена была признать: если бы Зорин начал ее тогда уговаривать, это вряд ли бы подействовало. А вот именно внезапная резкость вдруг помогла ей собраться, за что она потом была ему благодарна. И больше никогда не позволяла себе растеряться, как в тот, первый, раз.
Зачастую на такие вызовы им приходилось выезжать поздним вечером, уже из дома. Валерий заезжал за Инной на своем «уазике», к неудовольствию Вадима, переживавшего из-за ее ненормированного рабочего графика.
– Скоро вернусь, – говорила ему Инна, успокаивающе улыбаясь на прощание.
Ларичев лишь молча кивал и даже не пытался отвечать на шуточки участкового, раздраженно отмахиваясь от них.
– Ревнует он тебя, что ли? – спросил однажды у Инны, уже сидя в машине, Валерий.
Подражая Вадиму, та в ответ лишь молча повела плечом.
Ревнует? Вот уж вряд ли. Скорее, просто волнуется. Ревнуют любимую женщину, на долю же Инны выпало лишь быть ее живым призраком. И Валера, скорее всего, прекрасно это понимает, потому и спросил не всерьез. И люди в поселке это понимали, не зря ведь никто даже словом ни разу не обмолвился о том, что вот уже столько времени Инна живет с Вадимом в одной квартире, при всем при том что по поселку, неведомо с чьей легкой руки, упорно ходят слухи о ее романе с участковым. Просто никто даже мысли уже, видимо, не допускал о том, что Вадиму могут еще оказаться не чужды обычные земные радости.