Том почувствовал себя, будто на экзамене: подготовиться не успел и ни на один вопрос не знал ответа. В памяти всплыли слова Кэрэн: «А вы съездите в Бруклин, на самый юг – там одни русские! И магазины их, и рестораны. Вы на них можете посмотреть просто на улице, а не в новостях – знаете, очень милые люди».
«Пока бумаги делаются, да формы заполняются, ещё есть время подумать!» – успокоил себя Том.
Много детских домов в России. Ох, много… И такая жизнь вокруг, что с годами никак их меньше не становится. И похожи они один на другой. Очень похожи… Да и чем перебить неизбывный дух сиротства?.. А всё же в каждом своё что-то… И директор другой: там – Ирина Васильевна, тут – Наталья Ивановна, и «мамы» тоже непохожие, и дети.
Нина стоит у закрытой двери и канючит:
– Вась, а Вась! – она замолкает и засовывает что-то в боковую щель, но у неё ничего не получается. – Вась, а Вась!.. – голосок у неё тоненький и никак не может забраться на высоту, соскальзывает, как нога с обледеневшей ступеньки. – Я тебе пиченку принесла… – но из-за двери никакого ответа. – Тебе плохо?
– Плохо, – откликается невидимый Вася.
Нина оживляется:
– Трындычиха ушла. Я теперь другой маме пожалуюсь. Она тебя выпустит.
– Не надо, – откликается Вася.
– Тогда расскажи сказку, и тебе не будет плохо.
Вася молчит. Он вообще немного заторможенный, и губа у него верхняя сильно клювом, а у Нины – ничего, нормально. Они близнецы, только Васе, наверное, «досталось от наркотиков», что мама потребляла, а Нина ничего, «проскочила». Это они не сами выдумали – подслушали. И ещё Вася иногда мочит простыни по ночам. Их даже разделить хотели, Васю в дом для придурков отправить, но потом пожалели, ведь родные всё же, а больше-то у них никого на целом свете. Мамашу прав лишили, отца вообще никто не знает. Пожалели…
Только Трындычиха возмущается постоянно: «Набрали уродов, психов…» Вот и сегодня засадила Васю в туалет старый: «Опять обпысалсы – вот и живи в туалети!» Теперь она ушла, а сменная нянечка, дневная, Марфуша и воспитательница ещё не знают, что Вася взаперти.
– Вась, а Вась…
– Ну, что?! – наконец откликается брат. – Ты забыл про сказку-та?!
– Не забыл! Я думаю… – Вася тугодум. Зато он сказок знает много! И где их берёт?! – Ладно. Жил-был на свете Колобок, – начинает он гнусаво. Нина садится к двери спиной, вытягивает ноги и сосредоточенно слушает, она уже в сказке. – Не было у него ни папы, ни мамы. А были только дедушка и бабушка…