То и дело натыкаясь в темноте на растущие огромные грибы, ногами сшибая с них шляпки, Красная Шапочка начала садиться на корточки и жевать их все без разбора.
– Всё равно, – думает, – скоро встречу волка. Пусть же и он отравится, сволочь! А на голодный желудок и помирать не хочется.
Она ползала на четвереньках до тех пор, пока ни укусила что-то жёсткое и волосатое. Оказалось, что это была лапа волка. Как всегда спокойный, зажравшийся серый волк с лоснящейся в лунном свете красивой, густой шерстью, сделал вид, что не заметил этого подлого змеиного укуса и сохранил свой полный достоинства и высокомерия непреклонный вид. Ну, действительно, не мог же он спасовать перед этой маленькой, худой, костлявой, озлобленной бледной девчонкой, которая в своей нелепой шапке сама была похожа на мухомор, вроде тех, которые только что уплетала за обе щеки. Да он таких, как она уже штук двадцать сожрал, а теперь что?.. Посмотрев сверху вниз на вовсе неаппетитный ужин, и окончательно уверившись в том, что человечество интенсивно деградирует, раз рождает таких омерзительных существ, как… как вот это, которое, видимо только сегодня впервые спустили с цепи, он по привычке начал задавать дурацкие вопросы, будто и так не знал, где бабушка живёт. А толку-то? Что взять со старой «кочерги», от которой даже тараканы разбежались?
Красная Шапочка охотно отвечала, наивно ковыряясь в носу грязным от земли пальцем, и исподтишка поглядывая на распухающую мохнатую лапу, думала о том, что яд десятка мухоморов и поганок уже начал действовать. Нужно сказать, что зубы она не чистила вообще никогда, т.к. в семье была младшенькой, а щётка в доме одна на всех, да и то для обуви! Поэтому, даже если б она не наелась грибов, судьба серого была предрешена.
– А где же твоя корзиночка? – спросил волк.
– Корзинки кончились, – ответила девочка, – остались только шапочки. На тебя не напасёшься.
– Вот жизнь пошла, – не смог сдержаться серый, – идти к больному человеку – к бабушке – и ничем её не угостить?!
Он пододвинул к девочке корзинку с замшелыми пирожками, доставшуюся от кого-то из предшественниц… и в этот момент ему стало плохо.
– Как же, всё-таки не хочется её есть, – подумал волк, – но надо. Бр-р, от одной мысли в дрожь бросает, и печень сразу заболела… заранее.
– Эх, работа есть работа, – сказал он вслух, – Волки – санитары леса, всякую дрянь приходится жрать. А там ещё три мужика в кустах».