В толпе царедворцев так завлеклись газетой, что не заметили, что принц и сир Александр покинули их. Кто-то сказал – это был женский голос:
– Какой он…
Другой, мужской ревниво возразил:
– Из этих…
Билл и Ас обменялись взглядами.
– Из каких?
– Не имеет ровно никакого значения. «Из этих» может обозначать всё, что угодно.
Когда газета, которую передавала волна, приблизилась, Билл мельком взглянул на фото. Чёрно-белый, сбитый движением снимок, ничего не разобрать. Билл сказал:
– Нибириец, утративший свободу, всегда выглядит утратившим индивидуальность.
– Что утративший? – Переспросил кто-то.
Ас толкнул Билла взглядом.
– Ой да ладно, меня-то не повесят. Наверное… тебе лучше знать. Ты же бывший офицер… – Билл громко просипел. – Это правда, что ты служил в… ну, в. Ну, ты понял?
Обернулся и, не обращая внимания на совершенно бестрепетного наперсника, громко сказал:
– Я, ей-Абу-Решит, боюсь его… Откуда мне знать, чему их там учили?
Женщины и без того после выходки Аса поглядывавшие на него, стали склонять голову к ушку соседки и так далее – по принципу домино или как там это называется. А так как здесь были сплошь отборные нибирийки со своими отборными алмазами, то в таком внимании ничего обидного не было, а даже было что-то лестное.
Посол, не зная, как отметиться в этой неотрепетированной интермедии, сказал велегласно:
– Говорят, в каком-то подразделении особого назначения учат даже прикидываться мертвым.
Статс-дама неуверенно осенила себя улыбкой. Ас почти умоляюще взглянул на Билла, перед которым замечание посла разверзло бездну возможностей.
Билл глотнул из бокала, и лицо его приняло тоскливое выражение. Ас понимающе смотрел на него.
– Какой чудный напиток. – Молвил Билл. – А нет ли тут… чего-нибудь попроще, от чего можно прикинуться мёртвым?
И он стал оглядываться. Ас сказал пианиссимо:
– Давай-ка отсюда… пока ты не сказал Слово Правды.
Отошли разом, не улыбаясь и усиленно разговаривая. Гости расступались, полагая, что молодые люди в этот момент вершат судьбу Родины. Таким удачным манером продвинулись за спины гостей – и к выходу за двумя глухими с виду шторами. Это говорило о знании пути. Но разве царский сын не владеет всеми тропинками своей Родины? О Господи, до чего же глупая фраза.
Короткий путь в кухню начинался, оказывается, недалеко. Нырнув вслед за сложившейся вдвое спиной Аса, смеясь глупым смехом и попытавшись пощекотать посольского заступника, Билл сказал в темнейшем коридорчике: