Да хоть демоны рогатые!
Неважно!
Как он умолял Владычицу! На
коленях ползал, на пузе валялся… да что угодно бы сделал! Лишь бы
пройти все стали единения до конца! Лишь бы…
Синэри запретила.
Нет, не просто так. Рамон прошел
лишь часть изменений, и внешне он стал похожим на мединцев. Смог
жить и дышать под водой, стал менее человекоподобным, обзавелся
прочным панцирем под кожей, ядовитыми шипами – его симбионтом стал
ядовитый краб*.
*- в нашем мире носит
название Daldorfia horrida, и является милейшим существом, прим.
авт.
Так что любой, кто пожелал бы
съесть Рамона, отравился бы. Впрочем, Рамон мог отравить и сам. Яда
у него хватило бы на половину Римата.
А вот душа…
Душу его Синэри не затронула,
равно как и способности к размножению.
Маг.
Редкая зверушка, попавшая в сети.
Зверушка, которая нужна целой, невредимой и способной к
размножению, чтобы получить поколение детей-магов. И Рамон не
возражал.
Его дети будут слиты с
остальными!
Они не окажутся на улице, их не
будут бить, они не станут голодать…
У них будут любящие (иначе и не
получится) матери, о них будут заботиться, его дети будут приносить
пользу остальным…
Ради такого можно было и
потерпеть. Но Владычица Синэри обещала ему полное слияние спустя
несколько лет. Может, лет десять…
Рамон был счастлив.
У него была семья, дело,
Владычица… у него было все.
И этого всего он лишился в единый
момент.
Всего, всего…
Он не поверил своим глазам, когда
рядом с ним начали падать, биться в корчах, умирать его
близкие…
Он тряс их, кричал, пытался
что-то сделать… сделать хоть что-то! Перелить свою магию, силу,
даже кровью своей напоить… напрочь забыв, что краб, с которым его
слили, ядовит.
Они умирали.
Его подруги, его наставники, его
братья и сестры, его народ…
Они умирали на его
руках.
А потом пошла жуткая волна. И
умирать начали те, кого пощадило в первый раз. Просто более слабые,
невезучие, те, кто не выжил… не сумел выжить под водой. Даже
двоякодышащие могут утонуть. Увы. *
*- ученые проводили
опыты. Жаба прожила в воде около 8 дней, лягушка – месяц. А потом –
все. Прим. авт.
Рамон почти никого не спас тогда.
Ему удалось вытащить десяток детей – и только. Почти ни о чем. Но
все же, даже десять мединцев – уже сила.
И крысиные навыки, приобретенные
еще в те времена, когда приходилось не жить, а выживать, подсказали
ему выход. Сначала устроиться, устроить всех, сначала найти
кормовую базу, потом уже выяснять, что и как случилось.