Он двинулся к доскам, которые казались ему единственным понятным островком в кабинете: он всю жизнь клеил на стены в своей квартире и рабочем кабинете всякие бумажки с нужной информацией. Но по пути ему пришлось миновать стену с полками – и тут он вынужден был остановиться. Выяснилось, что корешки книг недаром показались ему незнакомыми: это были ЕГО КНИГИ. Те его книги, которые были написаны за десять лет работы под крылом великого Евсеича – единственного ученого-лингвиста, который всерьез принимал все Стасовы изыскания, – но которым даже великий авторитет Евсеича так и не помог увидеть свет. Книг этих на полках было немереное количество: судя по всему, каждая из них была издана неоднократно – причем на нескольких языках… Некоторые книги (его собственные, между прочим!) имели не известные ему самому названия.
На одной из полок небрежными кучами были свалены всякие лауреатские дипломы, сертификаты и прочие знаки отличия и принадлежности, выписанные на его имя – и тоже на разных языках.
Другая полка от пола и до самого потолка была заставлена книгами по физиологии. Это была последняя из идей Стаса, с которой он безнадежно носился уже несколько лет: его манила перспектива совместных физиологических, психологических, исторических и, конечно же, лингвистических исследований Великой и Ужасной Темы Менталитета. Разумеется, никто не собирался позволять ему такие исследования провести, и последнюю надежду Стас возлагал на так и не защищенную диссертацию – а теперь и этой надежды у него не осталось.
Доски тоже ничего не объяснили: на них в основном были данные как раз тех физиологических экспериментов, которых Стас никогда не проводил и представление о которых на данный момент имел весьма приблизительное. То есть что-то он понимал, но этого понимания было решительно недостаточно, чтобы понять развешанные по доскам причудливые графики и диаграммы.
Самым понятным и безопасным предметом в кабинете явно выглядел камин. Стас слегка корявыми шагами добрался до него и обессиленно плюхнулся в кресло – так, чтобы наконец-то оказаться спиной к загадочному кабинету.
Щипать себя он не собирался: ему никогда не было понятно, почему нельзя ущипнуть себя во сне и даже почувствовать боль от щипка. Правда, никакого другого способа проверить, в какой реальности он находится, ему в голову тоже не приходило.