– Мисс Стэнтон, Дебра. Я с первой нашей минуты поняла, что ты ценишь больше всего. Может, это даже не твоя вина, а вина твоего воспитания или среды, в которой ты провела большую часть жизни, но думаю, как говорят, это лучший способ, чтобы покинуть этот мир. То, чем ты хотела обладать – роскошью и богатством, и должно остаться с тобой навечно. Ведь ты этого всегда хотела? Уверена, что да. А теперь будь добра, открой рот.
Произнеся эти слова, я начала опускать ее нижнюю челюсть, которая с легкостью мне поддается, и кидать ей в рот первое, довольно увесистое кольцо от «Картье» с бриллиантами внутри него. Из-за того, что ее тело обезвожено и полость рта совсем сухая, мне пришлось протолкнуть кольцо, чтобы оно отправилось в желудок. Зрачки Дебры от страха так увеличились, словно готовы были вырваться из прорезей для глаз и разорваться.
– Спокойно, тише, – сказала я. – Скоро все закончится. Я буду с тобой до самого конца. Я не оставлю тебя.
Возможно, это были какие-то выделения, а может, и слезы, хотя это вряд ли, но из ее глаз полилась прозрачная жидкость, которую я аккуратно удалила с помощью ее же шарфика. Дальше, не спеша, я вещь за вещью начала отправлять в ее желудок. Я хотела, чтобы она проглотила все, чем так дорожила и гордилась. Чтобы мертвый и холодный металл заполонил ее такую же холодную душу. Чтобы все эти дорогие, но бесценные драгоценности заполнили ее желудок и убили ее изнутри. Мне было все равно, какие предположения выскажут судмедэксперты. Но такая смерть как нельзя кстати подходила такому человеку, как она.
Около двадцати минут у меня занял процесс запихивания в нее почти всех ее драгоценностей. Я даже не понимала, как это у меня получается – человек не может это все проглотить, а вот поди ж ты… Когда я засовывала последнее колье из невероятно красивых бриллиантов, она даже обмочилась. Это было мерзко, но выражало всю суть происходящего. Какая красота и роскошь тебя ни окружала, твое настоящее нутро всегда проявится. Вопрос лишь во времени.
Дебра все еще могла дышать, чем оказала мне непомерную услугу. Оставался лишь вопрос о том, что делать с ее любовником. Что ж, раз он любитель подобных извращений, то и смерть ему предстояла подобающая. Из шкафа, где было еще несколько шарфиков, которые были так же прекрасны, как и тот, что приглянулся мне, я достала красное кашне и обмотала им его шею; завязав тугой узел, я произнесла: