Паника, охватившая тумен после удара крейсеров под началом Наэмы
Белло и Якима Наливайко, вселила страх во все экипажи повстанцев
без исключения. Было даже забавно наблюдать на голографической
карте, как тысячи кораблей в ужасе разлетаются по космосу от
каких-то трех сотен имперских вымпелов. Тем не менее, это было
правдой и происходило сейчас на моих глазах. 11-ая когорта, быстро
перестроившись, начала собирать свой кровавый урожай, начав
преследование отступающих...
— Ну, наконец-то, — потер руки Яким Наливайко, пробежав глазами
списки трофейных кораблей, горящие рядом с изображением колец
газовой планеты-гиганта, на орбите которой мы несколько часов тому
назад буквально раскидали по космосу пять тысяч легких крейсеров
повстанцев Вей Джан Гоу. — Триста с лишним вымпелов практически не
повреждены, еще столько же, даже больше, – с незначительными
пробоинами, прежде всего в районе силовых установок! Да это
праздник какой-то для моего прохудившегося кошелька!
И в самом деле, призовых кораблей, сдавшихся в плен экипажам
11-ой когорты было хоть отбавляй. Мятежники, в три волны атаки так
и не сумевшие расколоть «каре» добровольцев, а после внезапно
атакованные с двух направлений лучшими нашими крейсерами, несмотря
на подавляющий численный перевес «со всех ног» бросились в
рассыпную, не выдержав накала сражения, чем подписали себе смертный
приговор.
Я уже отпускал вожжи преследования, разбив оборонительную
«сферу» и приказав всем своим экипажам без устали гнать вражеские
корабли, куда бы они не направились. Позволить снова собраться
воедино только что разгромленному тумену мятежников было нельзя
категорически, враг до сих пор, даже после страшного поражения,
обладал над нами численным перевесом.
Мои отважные добровольцы, видевшие и прочувствовавшие сегодня
много: и радость первой победы, и горечь отступления, и утрату
многих своих боевых товарищей, были на таком подъеме, что их
командорам даже не нужно было отдавать дополнительных распоряжений.
11-ая когорта, а верней, то, что осталось от ее первоначального
состава, бросилась в погоню, рассыпавшись на двойки и тройки, чтобы
легче настигать и уничтожать бегущих.
Видя ту жесткость и даже где-то жестокость по обращению с
нежелающими сдаваться кораблями мятежников, остальные до кого еще
не добрались легкие имперские крейсера, призадумались, а нужно ли
так отчаянно пытаться оторваться от преследователей и отвечать им
огнем. Многие повстанческие экипажи от греха отдавались на милость
победителя, посылая в космос «белый» код-сигнал – сигнал о полной
капитуляции и сдаче корабля. Так у этих несчастных хотя бы
появлялся шанс выжить, те кто сопротивлялся и упорствовал –
сжигались добровольцами без всякой жалости...