Через некоторое время Светик всё же рискнула и напомнила о себе:
– Лёша, уже поздно, мне завтра на работу. Я пойду.
– Ну вот, – засмеялся он, – как же так? И чаю не попили.
– Мне действительно пора. Давай другой раз… чайку попьем…
– Поскольку я дал честное благородное слово, то отвезу тебя домой, – жарко прошептал он ей в ушко и нежно поцеловал. – Жаль, что ты уходишь. Вечер только начинается.
– Ах, какой ты баловник, – счастливо засмеялась Светлана, – но мне правда пора. Если бы не работа…
–Развеял воздух, словно ветер вздохи, их плотские обличия. А жаль, – продекламировал Алексей строчки из «Макбет» и, открыв входную дверь, вывел Светика из дома.
Прошло три недели.
Светик выпорхнула из машины Алексея, помахала ему рукой и легко побежала в свой подъезд. Несмотря на холодное зимнее утро, в душе у нее светило солнышко и по-весеннему чирикали воробьи. Конечно, хотелось, чтобы душевный щебет звучал более сладкоголосо, но где-то в голове дятел отстукивал морзянку: «Не верь мужчинам! Не верь!». Надежда и сомнения бурлили внутри. Когда она смотрела в сияющие глаза Алексея, надежда бабочкой порхала в душе, заставляя трепетно биться сердечко. Но как только оставалась одна, сомнение безжалостно обрывало радужные крылышки, превращая надежду в вертлявого склизкого червячка. Очень хотелось с кем-нибудь посоветоваться, но Лялька не появлялась, телефон её был отключен.
У подъезда Светлана столкнулась с соседкой и поморщилась. Старухи выглядела так, будто только что вылезла из сундука с нафталином. Седые волосы шинкованной капустой торчали из-под фетрового берета с игривым цветочком сбоку. Местами потертое пальто с претензией на моду двадцатилетней давности, как ни странно, сидело на ней хорошо. Таисия Федоровна с ног до головы оглядела Светика и поздоровалась первая:
– Утро доброе. К вам вчера поздно вечером приходила женщина.
Слово «женщина» она произнесла с лёгким презрением, а на слове «поздно» сделала ударение.
– Доброе утро, Таисия Федоровна. Какая женщина?
– Вот уж не знаю какая. Визиток она не оставляла. Дома надо ночевать в вашем положении, голубушка, тогда и будете знать, кто к вам по ночам в гости ходит.
– В каком положении? – растерялась Светик.
Старуха хмыкнула:
– Во вдовьем, милочка, во вдовьем.
«Мамалыга старая», – зло подумала Светлана, развернулась и молча, ушла.