Вычитал в какой-то книге в отцовской библиотеке фразу, застрявшую осколком, но изменившую меня тогда: «Родители, чьё сердце гниёт от яда, не станут давать часть своей любви ребенку, требующему тепла, оставляя его голодным, но живым.»
Поэтому в мире столько несчастных взрослых, не получивших в детстве часть родительской заботы. Они стремятся заполнить брешь лёгкими деньгами, доступными желаниями, тяжёлыми наркотиками, вином и всем, что могут быстро достать.
Они уязвимы, как и я. Но у меня есть цель стать тем, кого будут бояться такие, как они. Такие же когда-то несчастные дети, как убийцы моей матери. И если отец не может дать мне часть своей души, он прекрасно учит меня... подчинять, вселяя в душу уверенность, подкрепленную малой толикой власти. Что хочу я? Я хочу больше.
Но пока что я ухожу от кроватки маленького ребенка, которому просто нужно тепло. Такое же, что умела дарить её мама подростку, сбежавшему от отца.
2020, сентябрь.
Я позволяю ей уйти и осмыслить чувства, что могу вызвать одним лишь взглядом. Давно не невинный мальчик и прекрасно знаю, что сейчас она могла бы мне подчиниться.
Расплачиваюсь, прошу организовать доставку еды в «Сити» к ней в кабинет, медленно выхожу из здания, отмечая на подсознании номер припаркованной возле моей машины.
Останавливаюсь, словно забыл что-то. Прокручиваю запись с ближайшей камеры, где замечен мою машину. Запись вдруг прерывается, когда Финик встаёт рядом. Пробиваю московский номер, отмечая боковым зрением, что уже понял, кому она принадлежит.
— Какими судьбами здесь, Мишель? – Разворачиваюсь к подошедшему мужчине моего возраста.
— Славич, решил вот город твой посмотреть, а то никто не в курсе, куда ты скрылся в июне.
— Смотрю, с «никто» ты сильно преувеличил.
Он улыбается, прекрасно понимая, что я быстро найду тех, кто сдал моё местоположение ему. Снова Толя косячит, хоть самому свою персону не веди...
— Ну, что выберешь? – Раскидывает он руки, указывая на мою и свою машины.
Запись прервалась, неизвестно, что с моей могли сделать, но сесть к нему – полное безумие. Ухмыляюсь.
— Садись, Миш, покажу достопримечательности.
Он дёргается, поняв, что уже проиграл.
— Что ты замер? Не хочешь сдохнуть здесь? Тогда отключай чип, пока тебе не выстрелили в висок.
— Что!?
Щелкаю пальцами, подавая сигнал. Секунда – рядом с его ногами разлетаются крошки брусчатки от пули 9 калибра, марая ему безупречно лакированные туфли.