Нажав значок сброса вызова, сунул мобильник в нагрудный карман с
клапаном. Бросив взгляд на небольшой магазинчик, мимо которого шёл,
только сейчас понял, как сильно хочу курить. Ничего потерплю до
дома, там у меня запасы — могу две недели никуда не выходить. Так
что лучше потерпеть. Сейчас главное — убедиться, что пёс накормлен,
хозяйство в порядке, и наконец-то самому поесть нормально. А то от
фастфуда, которым меня кормили гэбэшники, мой желудок совсем не в
восторге.
То, что я увидел возле своего дома, мне откровенно не
понравилось. Две черные, тонированные БМВ, с настежь распахнутыми
дверями, и шестеро мужиков, от которых за километр несло
неприятностями. Разумеется, все поддатые, и от того шумные.
Меня компания заметила не сразу, увлеченно слушая худощавого
высокого парня, у которого были все предплечья синие от наколок. Я
даже успел приблизиться к калитке, когда братва спохватилась.
— Оп-па! Человек, ты чего тут забыл? — ко мне резво направился
один из незнакомцев, а за ним следом потянулись ещё двое.
— Живу здесь. — я повернулся к приближающейся компании. — А вот
вас раньше не видел. Кто будете, к кому приехали?
Позади раздался радостный лай Верного. Пёс услышал голос
хозяина, и тут же рванул из глубины двора к воротам. Увы, но они
закрыты, и потому хвостатый товарищ не сможет прийти мне на
помощь.
– По делу мы. — осклабился тот, что подошёл вторым. — А ты, я
смотрю, не из пугливых?
– А чего мне бояться? — задал я встречный вопрос, чувствуя, что
неприятностей избежать не получится. Причём не только мне — по
улице уже ехала серая, неприметная Лада Веста с тонированными
стеклами, и я знал, кто в ней сидит. Приехавшие на бэхах даже не
успеют мне пересчитать ребра, как нарвутся на большие неприятности.
Вот только мне это может аукнуться в будущем.
— Бизон, не приставай к нормальным людям с глупыми вопросами! —
раздался слева смутно знакомый голос. Все, и я в том числе,
повернулись к говорившему, и мне наконец стало ясно, что это за
незнакомцы остановились у моего дома.
– Михалыч, а мне сказали, что тебя закрыли. — улыбаясь, к нам
приближался Семён, гражданский муж Полины. Крепкий коренастый
мужик, с курчавой черной шевелюрой, густыми бровями и крупным
горбатым носом. Если бы не ярко-голубые глаза, все бы считали его
уроженцем Кавказа. Только Семён, как и его отец и дед, родились и
выросли глубинке Алайского края, и считали себя русскими.