С первого плевка дрова зашипели, испустив облако пара. Тварь содрогнулась повторно: со второго сгустка весело занялась бумага, а за ней поленья. Не веря своим глазам, я следила, как разгорается очаг. Только бы дымоход не забился.
Но нет, печь сыто загудела. Тепло достигло ног. Живительное тепло. Я подползла ближе к огню. Еще немного жизни, еще чуть-чуть.
Навья коротко рыкнула и подвинулась. Надо же, считай, еда сама в пасть лезет, а хищник морду воротит. Или он просто любит барбекю, ждет, когда в печи созреют угли?
— Я тебя не звала, — сказала я, медленно отогреваясь.
«Звала», — откликнулась навья.
Это были не образы, не картинки, к которым я привыкла, – что-то другое. Мысль, смутная, отличная от собственной, но вполне внятная.
Это же как ты жалобно с жизнью прощалась, Си, что тебя явилась подбодрить горная нежить? Существа, что приходят в Сильверград и его окрестности с Ледяным Роем, живут в лесах, в расколе между мирами, свивающимися дальше в сектора города. В полоску ничейной земли попали горный кряж, топкая долина и кусок степи на границе с Тридевятым Царством. Ведьмаки время от времени ходят туда отрядами, зачисток хватает на несколько лет.
«Холод – тепло, — «сказала» тварь, топчась на одном месте. — Смерть. Страх. Зов».
Что ж тут непонятного? Все кристально ясно: навью позвали, она пришла. Было холодно – стало тепло. Чертов Ганье был прав: я умею разговаривать с навьими.
Нежить утоптала себе местечко на куче рваной бумаги и свернулась калачиком, сонно глядя в огонь. Ее собственное свечение почти погасло, лишь два желтых пятнышка мерцали под костяными бровями.
— Что у тебя на шее?
Я не настолько осмелела, чтобы тянуть руки к существу, у которого во рту не помещались все его зубы.
— Я просто спросила. Можешь не отвечать.
У меня самой зубы отбивали задорную дробь. Огромная печь разогревалась медленно. Возможно, сегодня я и не умру, однако завтра тоже пока благонадежным не выглядит.
Снаружи бушевал Рой. Толстые стены и массивные окна, прежде защищавшие работников маяка от штормовых ветров и ударов волн, не казались мне такими крепкими, как раньше. Чтобы не беспокоить навью, я осторожно протянула руку к груде поленьев. Но нежить лишь моргнула и отправила мне в ум нечто одобрительное.
«Хозяин», — наконец соизволила ответить она, широко зевнув.