– Сейчас сообразим, – я метнулась к выходу.
– Да, чуть не забыл, – Гришка удержал меня за руку. – Нормальный у тебя Лёха. Мужик что надо. Мы с Лидкой заедем к вам как-нибудь на днях.
Этот шрам, украсивший Гришкину ногу, остался пожизненным напоминанием о том вечере. Однажды, когда мы купались в озере, я услышала, как Гришка впаривал доверчивой барышне: «В Чечне, ядрёна-матрёна, пуля зацепила…» Что же касается «пораненных» брюк, то они занимали почётное место в Гришкином гардеробе до конца его жизни.
С тех пор наши сборища происходили раз в неделю, а то и чаще. В основном мы пили и болтали о работе да о просмотренных фильмах. Когда надоедало сидеть взаперти, шли гулять по вечернему городу.
Съёмная квартира в центре Санкт-Петербурга – это роскошь. Круче только собственная квартира в центре; впрочем, о таком мы могли только мечтать.
Я дружила с Лидой. Лёшка и Гришка тоже были неразлучны. Почти как Бивис и Батхед. Однажды, когда Гришка, поскользнувшись в нашем туалете (как он оправдывался), упал на сливной бачок унитаза и разбил его, Алексей выручил друга, разрулив ситуацию. Внук нашей хозяйки работал на заводе, производящем сантехническое оборудование. Он вынес новенький бачок прямиком с производства, а Лёшка, как опер ОБЭП, обеспечил «крышу» со стороны правоохранительных органов.
Впрочем, не все наши бурные встречи заканчивались благополучно. Они носили всё более опасный характер. Как, например, вечеринка, устроенная по случаю присвоения мне звания лейтенанта милиции.
Для тех, кто не в курсе, очередное звание обмывается так. Виновнику наливают стакан водки, на дно которого помещают его новую звёздочку (у меня, как у лейтенанта, их было две). Он пьёт до дна, ловит зубами звёздочку и выплёвывает себе на плечо. А затем обращается к старшему по званию (за нашим столом это был Гришка) и говорит примерно следующее: «Товарищ майор, разрешите доложить! Стажёр Виктория Сергеевна Громова представляется по случаю присвоения специального звания „лейтенант милиции“. Служу Отечеству!» Старший по званию благословляет «летёху» на долгую безупречную службу, и все кричат: «Гип-гип ура! Гип-гип ура! Гип-гип ура, ура, ура!»
Именно эта, уже неофициальная часть чуть меня не угробила! Войдя в раж, Гришка и Лёшка, раззадоренные криками «Ура-a-a!», принялись подбрасывать меня к высокому потолку. Вдруг крики оборвались; какие-то доли секунды я наблюдала, как ко мне приближается паркетный пол.