– Посмотри, какая красавица, – тихонько сказал зверю, тот
согласно фыркнул и уткнулся носом в открытое плечо девушки, шумно
вдыхая. – Луналия не подарила мне счастья истинной любви, но в
награду послала дитя. Учти, за нее я буду биться даже с тобой и не
отступлю. Альфа тихонько тявкнул и положил голову мне на колени,
тем самым выказывая свое уважение и доверие. – Да, нелегко нам с
тобой придется, – уверенность, что князь так просто не отступит,
крепла с каждой секундой. – Возвращайся в покои и помни, Торвуд не
должен ни о чем знать.
Александра Вяземцева
Казалось, целую вечность я пребывала в собственных кошмарах и
агонии. Мне виделся мой дом и безутешные родители в траурных
одеждах, моя фотография на столе с черной ленточкой на уголке,
бледный Влад Нестеров рядом с Матвеем, кладущие огромный букет
белых роз на тот самый злосчастный переход на Красной Пресне.
Оскаленные волчьи пасти, страшные, нереально огромные, с острыми,
как бритва, зубами. Они загоняли меня, словно дичь, зажимали в
угол, рвали когтями. Я кричала, умоляя их уйти прочь, оставить меня
в покое, но хищники оставались глухи к моим мольбам, пока рядом со
мной не встали двое. Шерсть их была черна, как ночь, по размеру они
ничем не уступали нападавшим. Оба зверя прикрыли меня своими
мощными телами, громко и угрожающе рыча и скалясь. Сразу стало
легче дышать, тяжесть в груди постепенно отпускала. Один из них
улегся прямо у моих ног, и я устало уселась рядом, опираясь на
теплый бок. Возможно, сейчас это прозвучит, как бред, но я
чувствовала от зверя родительское тепло и заботу. Вот так нежданные
спасители охраняли мой покой, пока я не заснула, чтобы проснуться в
весьма странном месте.
Удобная кровать, чистое постельное белье, благоухающее
свежестью, легкое, но весьма теплое одеяло, ковры на стенах и даже
небольшой туалетный столик. Полумрак, разбавляемый дрожащим
пламенем свечи. Взглянув в сторону, обнаружила все ту же решетку,
что преследовала меня в моих кошмарных видениях. Только там был
лишь голый, холодный камень и лежалое сено, на которое меня
бросили, как мешок с картошкой, незнакомые мужчины. Теперь же
антураж разительно переменился, но вот мое положение пленницы –
нет. «Лицо!» – вдруг подумала с ужасом и потянулась рукой к щеке,
натыкаясь на какую-то странную, вязкую субстанцию.