– Она что, немая? – с неприязнью спросил Вилрода.
Внезапно волшебное создание заговорило, а меня молнией ударило
осознанием.
– Вовсе нет, – сердито буркнула она.
Человечка! Самая обыкновенная! Без капли силы или иного дара!
Слабая, бесполезная, настоящая обуза и позор для такого сильного
альфы, как я. Все очарование девушки мгновенно улетучилось,
оставляя горькое послевкусие на губах.
– Обычная человечка? – пришел в бешенство, предъявляя претензию
шаману, в тайне надеясь на ошибку, но предатель волк внутри
радостно поскуливал и вилял хвостом, приветствуя свою единственную,
как какой-то домашний зверек, а не опасный дикий хищник.
Вместо того, чтобы выразить покорность, девушка все сильнее
дерзила, не внимая голосу разума и шаману, предостерегавшему ее,
выводя меня из себя все сильнее. Я должен был указать ей на ее
место, но и тут строптивица неожиданно разозлилась, зарычав не хуже
меня. Волк довольно заурчал: «Темпераментная, страстная малышка!»
Он пришел от человечки в полный восторг в отличие от меня. А уж
когда та потребовала вернуть ее обратно, мы оба сорвались, но в
отличие от зверя я ни капли не сожалел о содеянном. В несколько
мгновений подобрался к ней и оскалился, предупреждая о неминуемом
наказании. Выпустил когти и полоснул ее по нежной коже лица. На
щеке сочились кровью три глубокие борозды. Волк в панике заметался,
умоляя выпустить его, позволить помочь своей паре, зализать жуткую
рану, пока не поздно, но я был неумолим, жесткой рукой удерживая
вторую ипостась внутри. За неповиновением всегда следует наказание,
человечка должна запомнить это раз и навсегда. Девушка завыла от
боли и упала на колени, пытаясь отодвинуться от меня. В голубых
глазах была мука, всего на секунду мое сердце дрогнуло, но я
раздраженно задавил любое проявление эмоций. Ее уродство совершенно
не помешает мне получить наследника, а после родов, надобность в
ней отпадет, и я отошлю ее подальше. А пока темница станет ей новым
домом.
Что-то такое все же ворочается в груди, не дает, как и, прежде
мыслить отстраненно, тянет, зовет, нашептывает чуть слышно. И это
беспокоит! Никогда прежде ни у одного волка из правящей семьи тяга
к истинной так и не проявилась. Что же теперь? Почему я чувствую
отголоски ее боли и ужаса? Почему все внутри переворачивается, а
зверь в отчаянии бросается на широкие прутья собственной клетки,
впервые в жизни мечтая разорвать свою человеческую половину?