Приподнимаю пистолет.
Чпок!
И пуля входит в землю рядом с одним из лежащих.
- Ну?
Местный дергается.
- Выньте у него кляп.
- Убили их! Вот как раз этот и стрелял! - кивает он на своего
соседа.
Кляп возвращается на место, а я подхожу к тому, на кого
указали.
- Это так?
Голос мой спокоен, и никаких эмоций в нём не слышно. Черт…
сколько мне пришлось пережить, чтобы выработать в себе умение вот
так говорить…
- Они… сопротивлялись! Атаман сказал конфисковать их вещи и
оружие - отдали. А потом… они на нас бросились! Вот и пришлось
стрелять!
Местный дергается снова - мол, меня! Меня спрашивайте!
Кляп долой.
- Когда девчонку из "химиков" эти в сарай потащили, тогда и
парни за неё вступились! И один дал по морде вот ему! Вот стрельба
и началась!
- Так?
Лежащий криво ухмыляется.
- Баба же… не убудет с неё! А то, глядишь, и останется…
Чпок!
Вовремя всунутый назад кляп приглушает вой пленника.
Я не попал ему в ногу, как обещал. Ни в одну.
А - аккурат посередине…
Надеюсь, он помрёт далеко не сразу.
Рация прыгает в руку.
- Вариант "ноль"! Всем всё понятно?
Секунда молчания - и абоненты подтверждают получение
указания.
Данный алгоритм действия вступает в силу в том случае, когда
кого-то из наших ребят или девчат убивают - и делают это намеренно
и сознательно.
Нулевая терпимость? Или толерантность? Не помню уже - так и не
важно. На любое недружественное или подозрительное проявление в наш
адрес теперь будет отвечать оружие. Никаких уговоров и прочего - вы
начали первыми!
- Рассредоточиться! Работаем тихо!
А вот и площадь…
Никакого рынка уже нет - местное население попряталось по домам.
Не до торговли им… Тут народ неплохо себе представляет, что
именно может последовать за убийством "химиков". И нет желающих
попасть под горячую руку. Ответка - она обязательно последует,
население знает, что наш лагерь стоит не так-то уж и далеко. Да,
они наверняка уже видели отъезжающие в нашу сторону автомашины и
телеги "крыс". При всей нашей крутости никто не может
исключить варианта успеха - и не такие вещи иногда прокатывали.
Вполне возможно, что отъехавшие могли нас застать врасплох и сейчас
орудуют в лагере, обирая ещё теплые тела его обитателей.
Но - возможен и иной расклад…
И поэтому на улицах нет никаких случайных прохожих. Безопаснее
как-то дома пересидеть…
Спиною ко мне сидит на бревне какой-то взлохмаченный шкет в
потертой кожанке. Старая куртка, кожа местами вытерлась до белизны.
Но - автомат, стоящий рядом с ним, ухожен и его ремень не настолько
стар. Следит за оружием хозяин.