Впрочем, последний пробел, в меру своих скромных сил, капитан и солдат восполнили. Трясясь в прокуренной кабине ЗИЛка, они с каким то веселым отчаянием мычали себе под нос. Оба. Водила без слов выводил "Союз нерушимый республик свободных, сплотила навеки великая Русь…". Более начитанный капитан мычал, словно племенной бык вослед уводимым на вечернюю дойку коровам: "Наверх вы, товарищи, все по местам – последний парад наступает. Врагу не сдается наш гордый "Варяг", пощады никто не желает…"
И солдату и капитану казалось, что они поют одно и то же. Впрочем, тотальное отсутствие слуха, а также явная схожесть мелодий могли сыграть с ними и не такую шутку.
* * *
На полевом стане ужинали.
В лагере не было видно ни одного человека.
Столовой военным целинникам служила огромная палатка. Во время войны или крупных учений такие палатки используют для развертывания полевых санпропускников с умопомрачительной пропускной способностью. Неудивительно, что палатка вмещала весь наличный состав полевого стана. За отдельными столиками на увесистых армейских табуретах сидели ожидавшие ужин офицеры. За тремя длинными столами, на расположенных по бокам узких лавках, расположились военные водители. Стоявшие у раздаточных столов повара и трое дневальных, воюя с прилипающими половниками, раскладывали по тарелкам исходящую паром свежеприготовленную гороховую кашу.
Въехавший в лагерь автомобиль, волочивший за собой напоминавший сферическую цистерну, никто не встречал. ЗИЛок медленно прокатился между палатками и остановился у металлической эстакады.
Появившиеся из кабины Петрович и водила синхронно хлопнули дверями, и, задумчиво покручивая отсиженными задами, не торопясь, кряхтя и потягиваясь, вдоль разных бортов приблизились к своей находке.
Взор Петровича остановился на боковине спутника, на той её части, где в лучах закатного солнца благородно отсвечивала пятиугольная табличка с рельефно выпирающим из неё гербом Советского Союза.
Такую же табличку с противоположенной стороны рассматривал водила. Перестав ковыряться в носу, он выглянул из-за спутника и, обнаружив уже не первое за сегодняшний день совпадение интересов, безо всякой на то команды кинулся в кабину.
– Я сейчас! – крикнул он на ходу. – У меня и ключ подходящий есть!
Группа сопровождения ЦУПа (Центра управления полётами) предполагаемую точку приземления сверхсекретного разведывательного спутника вычислила ещё до подачи команды на включение его двигателей. Если быть совсем точными, то точка приземления фигурировала в расчетах ЦУПа в качестве исходных данных. Задавшись этой точкой, орбитальщики определили необходимое время и точку схода с орбиты, а также продолжительность работы двигателей, которые, при штатной работе всех систем, должны были столкнуть спутник на пологую траекторию снижения, кончавшуюся в заданной точке целинной казахской земли.