Сделав небольшой шаг в сторону этого злобного Буратины, я с
силой нанес удар каблуком своего ботинка по его руке. Хочу
заметить, что обувь у меня была не абы какой, а походной,
предназначенной для ношения в крайне экстремальных условиях. А я
еще и модифицировал ее, заставив одного из Фельских кузнецов набить
на подошву несколько миниатюрных подковок. Так что не было ничего
удивительного в том, что нищий заорал как резанный, своим криком
перекрывая хруст сломанных костей.
Тут уж оставшиеся мужики не выдержали и начали шевелиться,
поднимаясь на ноги. В принципе, их можно понять. Пришел какой-то
хлыщ, избивает их почем зря, а они должны терпеть. Вот и не
утерпели. Кричать или шугать их по новой я не стал, вместо этого
сделав шаг назад и приготовившись к скорой драке, вытащил из ножен
шпагу. Но, напрасно. Драки не последовало.
— А ну сели обратно! — рыкнул главарь на своих подчиненных и те,
с явной неохотой, все же послушались, усаживаясь обратно на свои
места. Лишь двое не выполнили приказа своего босса. Один из них все
еще не пришел в себя, а второй тихонько поскуливая, баюкал
перебитую кисть руки.
— Проблем больше не будет, — уже своим обычным голосом, глядя на
меня, добавил он. — Спрячь железку, господин.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я, все же возвращаясь на то
место, где недавно стоял.
— Люсо, — коротко бросил он.
— Хорошо хоть не Люся, — тихо пробормотал я, но быстро одернул
себя. Не время и не место. Вот выручу своих соратников и там можно
будет позубоскалить. — Ладно, Люсо, вижу что человек ты понимающий,
если у меня найдется для тебя работа, я тебя обязательно найду. А
сейчас давай закончим наши дела, и я пойду.
Убедившись, что дорогу запомнил верно, я отдал нищим обещанную
монету и направился к старому замку. Дабы избежать ненужных и
неприятных встреч, не забыл набросить еще и заклинание
маскировки.
Пока бежал, подбадривал себя, как это уже вошло у меня в
привычку, заклинаниями исцеления. Оставшееся же время между собой
поровну поделили мысли вроде “яжеговорил” и “кретины конченые, как
спасу — сразу голову отверну обоим”. О том, что отворачивать
возможно не придется, старался не думать. И о том, что буду делать,
если кто-то из них погибнет — тоже. Нет, друзьями мы не стали. Но
оба моих соратника были мне чисто по-человечески приятны, да и
привязался я к ним, чего уж греха таить. Так что лучше тому, кто их
похитил, не сделать непоправимого, а то будет плохо всем.