Времени на раздумья не осталось. Отчаянный рывок, я прыгнул
через провал на против зеркала, надеясь лишь на то, что следующая
плитка не окажется западней.
Взрыв, по спине ударила каменная крошка. Двойник выстрелил в
стену, а я едва не упал, в последний момент схватившись за раму
зеркала.
Буквально в последнюю секунду удалось заскочить за стекло,
прижимавшись спиной к прохладной поверхности.
Кажется здесь образовался безопасный островок. На собственном
опыте было выяснено, что выстрел в само зеркало не заканчивается ни
чем хорошим. Либо двойника разнесет отраженный зал, либо он
разобьет стекло, лишив себя силы.
Так было бы раньше, соблюдай двойник правила. Записи не говорили
о том, что отражение может действовать самостоятельно. Сейчас я уже
не мог полагаться на опыт первопроходцев, ведь условия
изменились.
Взрывы прекратились, но я не рисковал выглядывать наружу. Из-за
этого было не понятно, чем занимается полупрозрачный двойник.
послышался звук падения очередной плиты, и тут догадка пробила меня
холодным ознобом. Я медленно перевел взгляд под ноги, и понял, что
все еще нахожусь на игровом поле.
Прятаться здесь долго не получится!
Пальцы сжали рукоятку трости. Если я не могу вступить в прямое
противостояние, значит нужно перехитрить призрачную тварь.
Ринуться к двери на пролом слишком очевидно. Может быть сделать
отвлекающий
выстрел и ломаться в противоположную сторону.
Время утекало как песок, я практически чувствовал, как
подрагивает под ногами ненадежная опора. К тому же дубликат вполне
мог обойти меня, атаковав с незащищенной стороны. Тянуть дольше
слишком рискованно.
Стеклянная поверхность холодила спину. Почему я все еще
сомневаюсь?
Страх сковал тело, сводя тренированные мышцы судорогой.
Что со мной, неужели я боюсь умереть?
Последние пять лет были похожи на сплошное выживание. Наставники
не давали передохнуть даже во время чтения записей. В любой момент
один из них мог напасть на меня, заставляя вступить в учебный
спарринг. Я выживал в экстремальных условиях, учился идти до
конца.
Это был вовсе не страх смерти. Инстинкт самосохранения давно уже
заменили во мне холодным расчетом. Сейчас я больше всего страшился
проиграть, и не потому что принесу позор роду, а потому, что ошибка
навсегда лишит меня возможности увидится с братом.