— Сейчас, — достаю я свой календарик и высчитываю дни.
— Получается, что у меня есть примерно четыре недели, — чтобы решить, что же
мне делать.
— Но предлагаю всё-таки не затягивать, — предостерегает
меня подруга. — Несколько дней на обдумывание, и надо либо ехать на приём, либо
оставлять ребёнка и становиться гордой матерью-одиночкой.
— Если только Паша не отберёт у меня ребёнка, —
слипшимися от слёз губами бормочу я.
— Что и требовалось доказать, — подытоживает Наташка. —
И если ребёнок его, а он ведь его? — вопросительно смотрит она на меня, и я
только с недоумением киваю в ответ: за всю мою жизнь у меня был
один-единственный мужчина — мой муж. — Значит, он его заберёт себе. Не оставит
же он свою кровиночку жить в нищете с женщиной, которую он почему-то выгнал из
дома. По-прежнему ни одной идеи? — внимательно разглядывает она меня, словно я
на самом деле совершила страшное преступление, но только забыла ей рассказать об
этом.
— Конечно, нет, Наташа! — уже начинаю уставать я от
вечных допросов. Или от того, что внутри меня поселился какой-то незнакомец, а я
просто уже хочу спать. — Но все тайны жизни — в цифрах, помнишь? — вспоминаю я
фразу нашего самого грозного препода, и мы начинаем с Наташкой смеяться, долго
и истерично.
И с этим смехом из меня улетает всё напряжение
последних суток. Я чувствую, как у меня начинает болеть пресс и напрягаться
мышцы от непрерывного хохота, и машинальным движением прикрываю свой живот,
чтобы ослабить давление. Значит, я всё-таки хочу этого ребёнка и готова его оберегать?
— только и проносится у меня в голове.
— Не забудь про мой отчёт, мне его уже завтра сдавать,
— напоминает мне Наташка, спускаясь вниз по лестнице.
— До завтра, — захлопываю я дверь за подругой и
закрываюсь на засов. И понимаю, что это просто здорово, что у меня есть замки.
Защита от злых людей и волков.
Сажусь за свой ноут, и снова выстраиваю гладкую и
чёткую картину из столбиков и строчек, где каждая цифра и показатель — на своём
месте. Справедливый обмен: Наташка делает за меня всю работу по обустройству
моей в конец запутанной жизни, а я делаю за неё её бухгалтерские отчёты: то,
что у меня получается лучше всего. Свожу дебет с кредитом. Я уже начинаю
клевать носом, засыпая над своими бесконечными крестиками и ноликами, как слышу
слабый стук в окно, которое выходит во двор.