Пока я думал, машина въехала в какой-то дворик. Михалыч, не
дожидаясь приказа, выскочил из машины и придержал дверцу, выпуская
меня под вечернее небо. При этом, счастливый отец маленькой дочки,
скрупулёзно контролировал каждое моё движение.
— Думаете, я побегу? — хмыкнул я.
Ни Михалыч, ни остальные похитители ответом меня не удостоили, а
ведь у меня и на самом деле мелькнула мысль — принять низкий старт
и рвануть. Но смысл бежать и далеко ли я убегу? Вон, неподалеку
какой-то тип в коротенькой куртке изображает случайного прохожего,
остановившегося покурить. А может это и на самом деле случайный
прохожий, а у меня уже мания преследования? Да тут и без маний всё
не радужно, меня ведь у самого дома приняли.
— Прошу вас следовать за мной, — суховато предложил ротмистр,
шагнув в сторону подъезда самого обычного дома.
Мы поднялись на третий этаж по широкой лестнице застланной
ковровой дорожкой. Ротмистр нажал на кнопку звонка, дверь тут же
открылась и нас встретил некий субъект — с жиденькой бороденкой,
всколоченный, в жилетке, наброшенной на не очень чистую рубаху. Не
то либеральный интеллигент, не то свободный художник. Вот только
глаза у него слишком цепкие. Такие бывают либо у тех, кто долго
просидел в тюрьме, либо наоборот – у тех, кто сажает в тюрьму.
— Доложите, что гость прибыл, — сообщил ротмистр.
«Художник» посторонился, пропуская в конспиративную квартиру (а
что же это еще могло быть?) и меня, и мое сопровождение.
— Пропустите Павла Алексеевича, — донеслось из глубины
квартиры.
— Сей момент, ваше высокопревосходительство, — откликнулся
«художник» и, улыбнувшись мне золотой «фиксой», попросил. — Будьте
так любезны, молодой человек, поднимите руки.
— Чистый он, — вступился ротмистр, но «художник» лишь
отмахнулся:
— Порядок есть порядок.
Я не стал спорить, послушно подняв руки и меня начали ощупывать.
Обшарили рукава, карманы, пояс, задрали брючины. Странно только,
что не проверили за спиной. А ведь я свободно мог засунуть пистолет
сзади, а не спереди. И под мышками тоже не проверили. Надо
запомнить, вдруг пригодится. Уж если меня ждет
Высокопревосходительство, так посетителя положено, как следует,
ошмонать. Или обшмонать? Не помню, как правильно. А здесь такие
проколы.
Высокопревосходительствами именовались чины первого и второго
классов по Табели о рангах. Второй класс Табеля - это либо
генерал-лейтенант (генералов-полковников в царской армии не было)
либо генерал рода войск – инфантерии там, артиллерии, или
действительный тайный советник. Вряд ли адмирал. Первый класс – это
канцлер либо генерал-фельдмаршал. Да, были ещё генерал-адмиралы, из
великих князьёв. Но я не та птица, чтобы меня ловили чины первого
класса.