Еще совсем недавно Нортис был абсолютно другим. За прошедшие дни
юноша резко повзрослел, еще больше ожесточился и… и отчаянно
балансировал на тонкой грани между нормальностью и безумием. Что же
произошло за столь короткое время?
«Нет» - подумал доктор, нарочито медленным жестом открывая дверь
стенного шкафа и доставая чистый халат – «Я не хочу это
знать».
9.
- Все камеры наблюдения двенадцатого сектора под нашим полным
контролем – доложил Фергюсон, дождался пока Такаши кивнет, давая
понять, что принял информацию к сведению и добавил – Из тех, что
функционируют, сэр. Еще около пяти десятков камер исправны, но
находятся в частном владении и не подключены к локальной сети. Но
мы можем запросить нужную информацию в любой момент и нам ее
предоставят.
- Картинка с доступных нам камер обрабатывается?
- Да, сэр. В том числе проверяется и на совпадение по объекту
«Мститель». Если он появится перед объективом камеры – мы засечем
его. Особенно если учитывать его крайне характерный «силуэт». Не
думаю, что во всем внешнем секторе наберется больше десятка
безногих калек передвигающихся при помощи гусеничной платформы.
- Не надо думать, Фергюсон – холодный голос Такаши с легкостью
мог заморозить воду в стакане – Надо знать. Приказываю проверить
медицинскую базу сектора и выяснить точное количество безногих
инвалидов обладающих гусеничными платформами.
- Да, сэр!
- Что нового о приоритетной цели?
- Ведется круглосуточная слежка за всеми подозреваемыми. Помимо
этого, мы приступили к изучению информации с харда «Игольщика».
Более точный и подробный отчет я буду готов предоставить через три
часа – ответил помощник.
- Хорошо – кивнул дознаватель и, заложив руки за спину,
повернулся к панорамному окну.
10.
Перед операцией доктор Люмбери основательно приложился к
выуженной из ящика письменного стола бутылке. Настоящей стеклянной
бутылке. Толстое зеленоватое стекло и неброская темная этикетка. И
плещущееся внутри виски было самым настоящим, не имеющим ничего
общего с гнусным суррогатом, столь привычным обитателям
двенадцатого сектора.
Нортис не пытался помешать. Он видел, как дрожали руки Люмбери и
отчетливо различал стекающие по его щекам обильные капли пота. За
порцией виски последовал укол инъектора – опять же в шею доктора –
и Люмбери наконец-то успокоился достаточно, чтобы начать
операцию.