По спине промчалась волна мурашек. Бандит смотрел мне в глаза и
отслеживал реакцию.
Взгляд высокорангового пробужденного давил на плечи. Появилось и
с каждой секундой крепло желание суетливо кивнуть, заискивающе
улыбнуться и подтвердить, что в будущем от меня не будет никаких
проблем.
— Не могу обещать, — через силу выдавил я.
— Как знаешь.
Дверь захлопнулась, отсекая меня от давления пробужденного. Я на
деревянных ногах доковылял до лестницы на первый этаж и только
тогда выдохнул. Ощущения прескверные, будто меня закинули в
стиральную машину и поставили режим отжима.
Надо посидеть и успокоиться.
Я спустился к бару, кивнул Маге.
Бармен здесь был не один. Встретить смутно знакомого кузнеца,
сидящего за барной стойкой, я точно не ожидал. Не посреди дня,
когда обычные люди работают.
Этого мужичка я видел всего раз — сдавал ему металл, добытый на
миссии. Но там он выглядел увереннее. По крайней мере, не сидел в
баре со стаканом в руках.
Поддавшись порыву, я сел рядом с мужичком и сделал заказ:
— Мага, налей чего-нибудь безалкогольного, пожалуйста.
— Есть невкусный газированный сок с вышедшим сроком годности,
вода и домашний квас.
— Не густо... Что советуешь?
— Пиво. Варят здесь же, в городе.
Я поколебался, но все-же заказал квас.
— Трудный день? — спросил я у кузнеца.
— Не то слово... Скорее, трудная неделя. И жизнь, — жалко
усмехнулся он.
Ну-ну. Будь все на самом деле так, ты бы не жалел себя, сидя в
баре и не заливал проблемы водкой, смешанной с газировкой.
— И чего случилось? — спросил я, отхлебнув пахнущий хлебом квас.
Напиток оказался в меру газированным, с кислинкой. Прохладный, но
не ледяной, когда сразу глотаешь ледяную жидкость, чтобы не
заломило зубы, и уже после — чувствуешь вкус.
— Понимаешь... Раньше я жил по-другому, до всей этой дряни, —
кузнец обвел рукой вокруг. — Хорошо жил! У меня друзья были еще со
школы. С одним мы как-то построили шалаш на высоком старом дереве
возле Забурхановки. Притащили с ближайшей свалки старую деревянную
дверь, несколько досок, забрались на дерево, и где приколотили их к
ветвям, где — привязали проволокой. Сверху накрыли шалаш брезентом,
внутрь затянули стул и старый матрац. Одним летом с нами там
тусовался котёнок, который облюбовал шалаш, как дом. Мы таскали ему
жрачку и тискали его. А потом какие-то бомжи сожгли наш шалаш
вместе с деревом. Не знаю, зачем. После этого я бил бомжей, мстил
за старое дерево и, возможно, котёнка. После пожара, как мы не
искали, пушистого так и не нашли.