– Меня зовут Модест Петрович, я
Тайный советник Собственной Ее Императорского Величества
канцелярии, служу в Третьем отделении, в числе прочих выполняя
обязанности куратора проекта «Резервация «Восток». И я здесь, чтобы
обсудить ваше будущее, Дмитрий Сергеевич…
Модест Петрович, надо же, какое имя
необычное. Он, кстати, сейчас запнулся на полуслове. Присмотрелся
на меня внимательно, сощурив глаза, потом задал вопрос.
– Что-то не так?
Мысли Модест Петрович, судя по всему,
читать не умел. Но похоже, что некоторой эмпатией обладает –
определенно почувствовал мои эмоции, хотя я и старался сохранить
невозмутимость как внешне, так и внутренне.
– Модест Петрович, я бы с радостью
обсудил мое будущее с вами. Но есть у меня одна важная просьба.
– Излагайте.
– Мы не могли бы сначала обсудить мое
прошлое?
– В плане? – поднял тонкие черные
брови Модест Петрович.
– В общем плане. Дело в том, что я
практически ничего не помню о себе с того самого момента, как
оказался на месте ритуала, проводимого некими девами, которых
называли Мария и София. Возможно, у них фамилия Лещинские, но я
точно в этом не уверен.
– Вчера вы об этом не рассказали, –
кивнул Модест Петрович на протокол допроса.
– Так меня не спрашивали.
– Сами почему не рассказали?
– Я пробовал несколько раз, но каждый
раз меня прерывали новым вопросом, а после я уже так устал, что
просто хотелось закончить как можно быстрее, – сказал я абсолютную
правду.
Модест Петрович безотрывно и
внимательно на меня смотрел. Когда я встретился с ним глазами, в
ушах зашумело, в глазах потемнело – я почувствовал себя будто на
грани обморока, перед взором замелькали темные всполохи.
– Вы ничего не помните о своем
прошлом?
– Практически ничего, – ответил я, и
мой голос раздался словно чужой.
Едва ответил, как сознание и
восприятие вернулись в норму, шум в ушах утих, темные всполохи
перед взором пропали. Модест Петрович больше на меня не смотрел –
пялился в пространство, сжав губы в тонкую белую нить.
Я сглотнул, приходя в себя после
столь жесткого теста на правду; в том, что бледный чиновник сейчас
меня проверял, не было сомнений. Он не лез мне в голову, как
дознавательница, его колдунство определенно основано на других
принципах, но тем не менее.
Пока бледнолицый черный ворон
насупился и думал, я подивился иезуитскому замыслу странного
незнакомца. Если он смог защитить блок моей памяти о себе, он ведь
мог оставить мне мою старую память, или подарить память реципиента.
Осталась ведь со мной полная память о моем прошлом мире! Но
странный незнакомец этого не сделал – похоже в числе прочего ради
того, чтобы я сейчас правдиво ответил на вопрос похожего на вампира
чиновника.