— Но?
— Рано или поздно я всё равно вернусь, верно? — взглянула она на
меня.
— Тебе не обязательно возвращаться, — пожал я плечами и слегка
развёл руки. — Можешь отправиться с нами.
— Куда?
— Да куда-нибудь. Мир большой, интересных мест много. Можно всю
жизнь путешествовать, но так и не раскрыть всех его тайн. Я к тому,
что тебя ничего не обязывает возвращаться обратно к этому придурку
и его императору.
— Но там мой суженный, — напомнила Ки.
— А ты его любишь?
— Да, — без раздумий тут же ответила она. А потом добавила. — Я
не могу всё взять и бросить. На мне тоже теперь лежит определённая
ответственность и обязательства.
— Можешь.
— А ты смог бы сейчас просто развернуться и уйти? — неожиданно
спросила Ки меня. И, глядя на моё лицо, продолжила. — Я не
маленькая и знаю, чего ты хочешь, Юнксу. Я знаю, что у тебя на уме,
и ведь спасти меня было не единственной твоей целью, не так ли?
— Вообще, она была пусть и не единственной, но основной.
— Тогда… тогда что, если я тебе предложу так: я отправлюсь с
тобой, куда бы ты ни пошёл, а ты оставишь Сяо Хуци в покое?
В этот момент я опешил слегка, если честно. Мысли скакнули в
разные стороны от столь неожиданного предложения, и не буду
отрицать, что сердце ёкнуло от её предложения, но…
Где-то в глубине души горел огонёк, который не позволит мне
этого сделать.
— Ты не хочешь, — резюмировала Ки, когда я не ответил.
— Я этого не говорил.
— Я вижу это по твоему взгляду. Ты хочешь мести моему приёмному
отцу.
— Но он не твой отец. Твой отец остался там, в деревне! — махнул
я раздражённо рукой в сторону. — Твой родной настоящий отец,
который любил тебя. А это ублюдок, который тебя украл и насильно
держал ради какой-то инициации!
— Этот ублюдок растил меня, учил и был со мной добр, — заметила
она холодновато, и одного этого было достаточно, чтобы понять,
насколько он ей до сих пор не равнодушен. У неё явно Стокгольмский
синдром.
— Он пытался убить твоего мастера и меня!
— И я его ненавижу за это. Боги, ты даже не представляешь как я
его за это теперь ненавижу, но Инал, он для меня не чужой человек,
как стала когда-то не чужой для тебя я. Не теперь. И ты для меня не
чужой, пусть мы и не виделись с тобой так долго. И я… я не хочу
смотреть на то, как вы будете убивать друг друга. Мой приёмный отец
подонок… был подонком, но многое поменялось.