Да, я начала говорить спокойно. Но сама не знала почему меня так
задели его слова, а ещё больше его обвиняющий тон, только
остановиться я уже не смогла и выдала всё как на духу.
- Хостел не место для ребёнка, но у нас хотя бы была крыша над
головой и место для ночлега. Но в один день я снова оказалась с
дочкой на улице в большом чужом городе и без денег! Из хостела меня
выгнали, потому что я обвини одного из жильцов в том, что он украл
у меня деньги. Его оставили, а меня выгнали! Все деньги украли, а
платить натурой я отказалась. Да, как сказал администратор, тот
жирный боров с сальными волосами, даже если бы я сама предложила,
он бы не согласился, побрезговал бы! В тот день я просто бродила по
городу с дочкой и одной сумкой, вторую украли ещё на вокзале по
приезду в столицу. Шла вперёд куда глаза глядят. Данюшка устала, мы
сели отдохнуть на автобусной остановке, я случайно услышала
разговор двух женщин. Они говорили об Агентстве Гроссманн. И одна
из них показала на здание напротив. В тот день я поняла, что есть
ещё добрые люди. Гроссманн дала мне работу и поселила в центр, мой
ребёнок здоров и радуется жизни. Я отдам всё до последней копейки
если потребуется, чтобы мой ребёнок был счастлив. И моя Стекозочка
счастлива сейчас, у неё появились новые друзья, она ходит в детскую
группу при агентстве. Вот почему мы живём в кризисном центре.
Потому что больше негде, а не потому, что мне жалко денег!
Договорив, практически прокричав, выплюнув ему последнюю фразу в
лицо, я сдулась, как мыльный пузырь. По мере моего монолога его
глаза становились всё темнее и черты лица, казалось, заострились.
Мужчина еле сдерживал гнев, это было понятно потому как он сжимал
руль своими ручищами.
Но я не понимала, за что он злится на меня?
- Только не вздумай реветь – бросил он мне, посмотрел на дорогу
и начал выворачивать руль, возвращаясь на трассу.
Вот тут он ошибался! Слёз не было, я выплакала их все в поезде
по дороге в столицу. Пока мой ребёнок спал я рыдала сидя рядом с
ней семь часов к ряду. И с того дня я поняла, что нет у меня права
на слёзы. Вот и сейчас я не понимала, зачем я рассказала этому
чужому мужчине о том, как оказалась в кризисном центре? Не знаю. Я
не собиралась довить на жалость. Это он сам спровоцировал меня. И
нет, я не отвела взгляд, не думала извинятся за то что повысила
голос.