Утро началось как обычно. Эстель проснулась от лучей апельсинового солнца. Доминик собирался в поездку по Бретани. Ему предстояло развлекать семью из пятерых человек на протяжении двух дней. Был запланирован грандиозный маршрут, включающий Мон-Сен-Мишель, Канкаль и Сен-Мало и прекрасный ужин в ресторанчике на берегу. Он уже успел пробежаться по парку, сделать зарядку (в последнее время он, вроде как, стал вести здоровый образ жизни) и выпить кофе (ну, не мог он отказать себе в этом удовольствии).
Как правило, утром Доминик успевал продумать маршрут экскурсии. Он обожал мысленно смаковать детали предстоящего путешествия. Он планировал разговоры, игры и развлечения. Даже если ему предстояла нелегкая продолжительная поездка, он всегда был рад новой работе. В последнее время он начал писать путеводители. Его друг, живущий во Франции более двадцати лет, владел небольшим издательством в Лионе, специализирующимся на путеводителях по необычным местам Парижа, а также замкам, дворцам и регионам.
Эстель была рада за Доминика. Она всегда радовалась его новым проектам. Когда он начинал что-то новое, когда клиенты были в восторге от экскурсий, Доминик был счастлив. Конечно, он оставался здоровым циником при любых обстоятельствах. Но все же счастливый циник гораздо легче и приятнее в общении, нежели обычный циник.
Доминик собирался тихо, боясь разбудить Эстель.
Он не спала. Она слушала, как он собирается. Оно обожала слушать, как он собирается. Она считала звуки утренних сборов самой тонкой субстанцией в мире.
Доминик неслышно захлопнул дверь.
Эстель открыла глаза. Она улыбалась. Как это делала Мадам Бокюз. Ей предстоял день приятных открытий и маленьких радостей. Встреча с Мадам Бокюз, душевный разговор с Адель, обсуждение творческих планов с Изабель, ужин с Домиником… Что может быть приятнее?
Все утро ее не покидало ожидание чуда. Она вышла на улицу в приподнятом настроении и направилась в сторону станции RER. Дорога до Парижа (в частности до Латинского квартала) занимала около двадцати минут.
Доехав до станции Saint-Michel-Notre Dame, Эстель решила пройтись по набережной. Она дошла до скверика Рене Вивиани, присела на лавочку, вдохнула парижский воздух, прислонилась к самому старому дереву Парижа.
Мадам Бокюз сидела за стоиком на улице, пила кофе с кремом Шантийи, читала утреннюю газету. Она поприветствовала Эстель теплым взглядом.