Тиховодье - страница 18

– Это еще откуда?

Сжимая кончиками пальцев, она держала перед собой яркий рыжий парик. Катя могла поклясться, что никогда не носила парики, тем более такие вызывающие и вульгарные, которые могли носить только дешёвые привокзальные проститутки. Чем дольше она разглядывала его, тем отвратительнее он ей казался, и тем сильнее разрасталась в ней иррациональная безумная ярость.

Ей захотелось вырвать из него эти неестественные сияющие неоном волосы, бросить в лужу и, выкрикивая первые приходящие в голову ругательства, до изнеможения втаптывать их в грязь. Сердце в груди зашлось обезумевшим паровым молотом. В глазах потемнело, зазвенело в ушах.

Успокойся, тише, приказала она самой себе, и, подавив охватившую ее необъяснимую, неизвестно откуда взявшуюся злобу, одолев брезгливость, убрала парик обратно в сумочку.

Через пару кварталов она остановилась в нерешительности.

Дорога возле развлекательного центра «Джокер» оказалась перекопанной и залитой водой. По широкой и глубокой (ей показалось, что не меньше полутора метров) траншее неслась настоящая река грязной коричневой жижи. Глинистые края были изрядно подмыты. Потрескавшаяся асфальтовая корка, нависала над потоком и могла в любой момент обвалиться под ее ногами.

Перепрыгнуть?

Нет, про это можно было забыть. Даже в школе на уроках физкультуры Катя не могла похвастать спортивными достижениями, а в особенности в прыжках в длину. Можно, конечно, перебраться вброд, но она и без этого совершенно вымокла под дождем, и тогда к исходу суток точно свалится с бронхитом.

Впереди сияла кислотно синяя вывеска развлекательного центра «Джокер». За домом, с той стороны траншеи, на перекрестке возле гипермаркета «Дружба», желтым глазом мигал светофор. Именно до него ей и хотелось добраться в первую очередь. Оттуда еще несколько минут по проспекту Ленина, затем пересечь по диагонали площадь напротив Дворца спорта, где тренировалась городская хоккейная команда, пройти дворами среди построенных после немецкими военнопленными двухэтажек – и она будет дома.

Рядом с ямой мокли выкопанные из-под земли трубы. С одной стороны, благодаря подмытому краю и отколовшемуся асфальту, они нависали над траншеей, а с другой вплотную примыкали к металлическому забору, зеленые лопухи потрескавшейся краски, на столбах которого, напоминали облезающую кожу любителя позагорать.