А вот на снимках, изъятых из альбомов твоего, Марина, отца, было много людей, которых знала тогда вся страна. Часть из них, этих снимков, оказалась бы исторической ценностью.
Их должно быть уничтожили тогда еще в довоенные годы.
Мои фотографии того времени сожжены на кострах военного времени, увезены куда-то за границу, подальше от глаз чекистов или хранятся в несгораемых сейфах архивов следственных отделов, где-нибудь на Лубянке.
В эти сейфы нам дорога закрыта…
И душа порой тоскует и по тем фотографиям, как по живым людям!
Так, по-видимому, тянут души родителей не погребенные останки их детей, нашедших свой конец в чужих землях.
А вот здесь и несколько снимков от послевоенных лет и времен «политической оттепели».
Часть их ОТТУДА, с ТЕХ времен, с ТОЙ эпохи
А больше снимков, конечно же, с более позднего времени со времени ОТНОСИТЕЛЬНОЙ СВОБОДЫ. Времени нашего притирания к жизни общества, времени привыкания существования в нем.
Времени недомолвок и тайн.
Когда всю правду можно было узнать, читая, газеты и частные письма «между строк».
Мы были похожи тогда на людей, которые учатся самостоятельно ходить.
Особое место в альбоме отведено фотографии твоего папы – Федора Федоровича.
И ты с ним, как приложение.
Ты конечно и не знала того, что для него тоже то время было периодом притирания к новым условиям жизни…
На ваших лицах в фотоизображении нет ничего фальшивого, ничего, сотворенного для родственников, как наши фуражки для прикрытия тюремного «полубокса» Присутствие детского личика сделало весь снимок естественным и защитило его от фальши.
Тебе не нужно было казаться какой-то.
Ты такая и была. Да и самим фактом своего появления тогда на свет ты оказала неоценимую услугу своему родителю. С тобой и благодаря тебе твоему папе удалось быстрее ассимилироваться, притереться, войти в среду людей живущих в своей эпохе.
Я очень надеюсь, что когда ты прочтешь мое повествование, то глубже поймешь свою роль в его жизни.
И все же о мелочах: опытный глаз бы отметил, как теперь говорят, некоторую неадекватность действительности на этом снимке, а именно – если бы все в его жизни было в порядке – не должно бы быть на лацкане его пиджака вот этих ромбиков.
Я говорю не о праве его на них.
Все правильно и законно – он закончил три технических факультета. Даже больше – было у него четыре курса еще четвертого.