Гоша снова подошёл к витрине и присмотрелся. «Точно, не показалось, у него в руках ничего нет. Наверное, фокусник или волшебник», – предположил мальчик. Гоша сразу, не раздумывая решил к нему подойти. Он переступил через витрину и, сам того не замечая, прошёл сквозь неё. Большой разницы не было, вокруг была всё та же самая улица, в витрине стоял парусник, но только здесь мужчина стоял и кормил голубей, а по ту сторону витрины его не было.
Гоша быстро подскочил к мужчине в длинном пиджаке.
– Вы что, волшебник? – спросил с любопытством Гоша.
Мужчина с доброй улыбкой посмотрел на мальчугана.
– Я – да, – с гордостью произнёс мужчина в длинном пиджаке.
– Настоящий, или это фокус такой и батон у вас спрятан в рукаве? – не унимался Гоша.
Мужчина закатал рукава и показал, что в них ничего нет.
– Вот ещё фокус, – обиделся он. – Я настоящий Волшебник. Хочешь мороженое, – предложил Волшебник, и посмотрел на Гошу.
– Нет, мама говорит, что есть мороженое на улице очень вредно, простудиться можно.
– Верно, если мама говорит, надо слушать. А хочешь велосипед?
– Мне чужие вещи брать тоже нельзя.
Волшебник развёл руками, и из его рук высыпалась целая горсть кусочков батона. Разлетевшиеся в разные стороны голуби слетелись снова.
– Что тогда тебе можно?
– Не знаю, – Гоша пожал плечами и задумался: «Мне, конечно сильно хочется получить в подарок этот парусник, но это же не серьёзно. Надо загадать что-то существенное, если появилась такая возможность». Он покрутил носком кроссовка, почесал затылок, а потом с умным видом произнёс:
– Я бы хотел, чтобы в мире был порядок, -гордо произнёс Гоша.
Как только мальчик произнёс своё желание, всё вокруг внезапно переменилось. Подул холодный ветер, небо затянули серо-синие тучи, и всё вокруг как будто стало искривляться. Все дома стали светло-жёлтыми, и яркие витрины исчезли. Вместо них появились жёлтые зеркала, тем самым отрезав путь к возвращению.
– Ха-ха-ха! – прогремел чей-то зловещий смех.
– Кто это? Вы слышали? – прикрываясь от ветра, почти перейдя на крик, спросил Гоша.
Он стал оглядываться по сторонам, ему стало немножко страшно, не так чтобы совсем, но немножко стало. Волшебник же совсем не переменился, он продолжал спокойно кормить голубей, всё так же мило улыбаясь.
– Да, слышу, но, увы, я не знаю, чей это смех.