Голодную Пуму охотники выследили и убили еще за три дня до сезона дождей. Я дал им густого отвару синих грибов, в нем они вымочили наконечники своих стрел и копий. Этим отваром они еще натерли ствол дерева, об которое Пума любила точить когти. Теперь шкура Голодной Пумы лежит на моем полу и на ней играют дети.
Два слепых мальчика и девочка прозрели. Достаточно было несколько дней промывать их глаза травяным отваром, как они прояснились и заблестели. И только один мальчик остался безнадежно слепым. Но его руки видели больше, чем очи зрячих. Я дал ему имя Снег, потому, что он необычно белый, как снег с вершины горы Дзеб, и даже волосы его были невероятной белизны. Снег быстро научился определять травы. Его чутье настолько сильное, что он безошибочно мог указать, где какая трава растет. Задолго до прихода гостя, Снег мог сказать, кто к нам собирается и зачем. От него бесполезно было что-либо прятать, а хворь он узнавал, проведя рукою по человеку. Снимать боль Снег умел от рождения. И такое сокровище племя собиралось отдать на съедение зверю.
А девочку-горбунью мы назвали Куколка. Она не отходила от Ильчи ни на шаг, стараясь помогать ей во всем. С утра до вечера суетилась по хозяйству, да так проворно… Ее ручками была сшита и аккуратно починена вся одежда нашей семьи. Если другие четыре девочки все больше играли, то Куколка, просто боялась лишний раз присесть.
Не все хромоножки остались хромать. И к концу сезона дождей я вернул племени здоровых детей, оставив себе Снега, Куколку и Уткорука – так я назвал мальчишку со сросшимися пальцами, потому, что пальцы не просто были сросшимися, а их соединяли перепонки, как на лапках утки или лягушки. Я бы смог попытаться вырезать эти перепонки, но зачем? Ребенку будет больно, руки же его и так достаточно проворны. Кто знает, для чего он таким родился? А карлик перестал быть карликом и обогнал в росте всех своих сверстников. Двух же косолапых мальчишек у меня взял к себе в обучение гончар. Он сам когда-то был хорошим и быстрым охотником, но вепрь покалечил ему ногу и не дожидаясь изгнания, покалеченный охотник освоил более сподручное ремесло. За время сезона дождей мы подружились с гончаром. В сырую погоду старая рана болела, и он часто заходил в нашу хижину снять боль и полюбоваться на большого белогрудого орла, которого со сломанным крылом ребятишки подобрали за деревней, в поле. Конечно, это была их добыча, и они имели полное право свернуть птице шею, общипать и зажарить на костре. Так поступают все нормальные дети, но эти дети поступили иначе – они его вылечили и собирались отпустить в первый же солнечный день. Ильчи только смеялась: