Пашка появился у меня в июле.
На пороге стоял невысокий молодой человек в затрапезного вида джинсовке. На веснушчатом носу повисла капля дождя, который лил уже не первый день.
– Здравствуйте, мне врачи, когда выписывался, дали вашу визитку. Я Павел, вам можно просто Пашка, вот.
– Здравствуй. Ну, проходи.
Гость копошился в прихожей, пытаясь не сильно наследить и одновременно разуться, а я постепенно вспоминал зимний инцидент. Мы прошли в гостиную и устроились в креслах перед затопленным камином. Было не по-летнему холодно. Пауза явно затягивалась. Надо было что-то говорить.
– Как здоровье?
– Врачи подлатали, говорят, если бы не вы, ну тогда, на дороге, мне бы не выжить. Спасибо.
– Не стоит. Я же случайно там оказался. Честно говоря, ты меня не очень порадовал, когда летел мне под колеса.
– Понимаю, сам водитель. Все же спасибо. Я тут вам принес, ну, вроде презент как бы. – из кармана куртки появилась бутылка «White Horse».
– Спасибо конечно. Тебе это сейчас просто необходимо, а то подхватишь простуду, как я. Сейчас принесу посуду.
Проводя инспекцию на собственной кухне в поисках подходящей посуды, я пришел к мысли, что не просто поблагодарить пришел меня Пашка. Была какая-то недосказанность в его поведении. С одной стороны, меня это настораживало, а с другой, я был рад компании, так как три дня сидел сиднем дома из-за простуды. Поставив на небольшой стеклянный столик с колесиками два тяжелых бокала, ведерко со льдом и бутылку с тоником, я немного подумал и добавил ко всему этому коробку сигар. Первый глоток первоклассного алкоголя уже благотворно подействовал на мое воспаленное горло и сизый дым сигары окутал меня и моего гостя, когда Пашка заговорил:
– Только вы не подумайте, что я пришел к вам за советом или потому что боюсь осложнений после сотрясения. Я из вашей визитки узнал, чем вы занимаетесь. Просто, понимаете, – Пашка залпом осушил бокал, долил еще, кинул льда и продолжал, – мне почему-то кажется, что вы теперь связаны с моей судьбой. Ольге я пока не решаюсь всего сказать, а вам, думаю, могу. Всю свою жизнь я верил, не везде человеку так плохо. Может, потому что я сирота, а может, мне просто никогда не везло. Не знаю. Довольно рано я стал увлекаться научной фантастикой, думал, все хорошее ждет человека впереди. Но будущее постепенно приходило, я взрослел, а ничего не менялось. И тогда я обратился к истории, к прошлому, мечтая там найти лучшее время и извлечь уроки. Однако, чем дольше я учился на историческом факультете, тем острее чувствовал, что история – это не фортуна с мифическим колесом, а старуха с косой, которая ничему не может научить человека из-за его упорного нежелания учиться. И вот около двух лет я жил в полной пустоте и безнадежности. Все изменилось после того, как я попал в больницу, сбитый зимой машиной. – Пашка остановился передохнуть, и манипуляции со стаканом и льдом повторились. – После нескольких часов в операционной я вдруг как бы очнулся. Я все знал и вроде это был не я. Не знаю, как объяснить, я будто вдруг вошел в какую – то дверь и очутился на берегу моря или океана. Это не было похоже на пресловутое отделение души от тела, нет. Я видел свое тело, чувствовал песок и ветер, тепло солнца и брызги воды. Недолго я пробыл там тогда, что-то вернуло меня назад в операционную, – сигара Пашки обожгла ему пальцы, и он, чертыхнувшись, кинул ее в пепельницу, – с тех пор это место не давало мне покоя. Оно преследовало меня в снах и даже иногда наяву. Меня непреодолимо тянуло туда. Каким-то шестым чувством я понял, что это тот мир, который я искал всю свою жизнь. Незадолго од выписки я научился управлять той дверью, и смог попадать в тот мир, когда захочу. Я пробовал фотографировать там, но фотографии не получались. Теперь я человек двух миров. Понимаю, вы мне не верите. Что ж, посмотрите вот это, а я, пожалуй, пойду, спасибо.