Мы с друзьями, работавшими на газету Examiner, забастовали. Наш начальник, вечно потный, тучный мужчина лет пятидесяти, с редеющими волосами, в измятой одежде, вынужден был сам доставлять газеты по десяти маршрутам на своем старом черном «кадиллаке». Через несколько месяцев его машина окончательно сломалась, доставка газет прекратилась, и его уволили. Тем временем я договорился об устройстве на такую же работу для газеты Los Angeles Daily News. В отличие от Los Angeles Examiner, это была вечерняя газета, так что я смог наконец компенсировать многолетний недостаток сна. Прекрасным летним днем 14 августа 1945 года я как раз развозил газеты, когда люди вдруг стали выбегать из своих домов с громкими радостными криками. Вторая мировая война закончилась. В этот день мне исполнилось тринадцать лет, но праздновали только окончание войны.
В 1940-х годах не предполагалось, что выпускники средней школы Нарбонна будут получать высшее образование. Учебная программа вполне отражала такое положение дел. В седьмом и восьмом классах, хотя я стремился осваивать научные дисциплины, мне пришлось ходить на практические занятия, в том числе по столярному делу, работе по металлу, черчению, машинописи, типографскому делу и электротехнике.
Меня интересовали радиотехника и электроника – этот интерес возник на пару лет раньше, когда я познакомился с простейшим детекторным приемником. Он состоял из куска галенита, блестящего черного кристалла, работавшего в качестве детектора, в определенную точку которого нужно было упереть тонкую проволочку (так называемый «кошачий ус»), и проволочной катушки. Кроме того, там были наушники, проволочная антенна и переменный конденсатор для настройки на разные станции. Когда все это собиралось вместе, происходило чудо: в наушниках можно было услышать голоса, пришедшие из эфира!
Механика – все эти колесики, шкивы, маятники и шестеренки – была делом обыденным. Механическое устройство можно было рассмотреть, потрогать, увидеть, как оно работает. Но радио таило в себе целый новый мир невидимых волн, пересекающих пространство. В их существовании можно было убедиться на опыте, принцип их действия удавалось постичь при помощи логики.
Поэтому неудивительно, что из всех обязательных занятий такого рода меня больше всего заинтересовала электротехника – на этих уроках каждый из нас должен был собрать маленький, но работающий электромотор. Все любили толстого добродушного учителя мистера Карвера, которого другие учителя прозвали Кроликом. Я подозреваю, что Джек Чессон поговорил с ним обо мне, потому что он откуда-то узнал о моем интересе к электронике и рассказал о мире любительского радио. В это время уже существовала всемирная сеть самодеятельных радиолюбителей, которые покупали или собирали свои собственные передатчики и приемники и общались ночи напролет – голосом или морзянкой. Это был своего рода первый интернет. Такая система позволяла общаться с людьми по всему миру, расходуя при этом меньше электроэнергии, чем обычная лампочка. Я спросил мистера Карвера, как можно стать участником этой сети. Он ответил, что для этого нужно всего лишь сдать экзамен, который, правда, в то время был довольно сложным.