Делать нечего. Разматываем свои снасти, вяжем на тонкую леску мух, желтых и белых, сплетенных вручную из волосков с собачьих хвостов. Сергей К. забирается во взятый с собой из города черный резиновый гидрокостюм, застегнувшись под самый подбородок длинным водонепроницаемым замком-молнией, идущим от низа живота до самого горла. Он становится похож на космонавта в скафандре, только без шлема. Солнце уже в зените, воздух плавит несусветная жара, небо побелело, по голове и щекам Сергея течет горячий пот. Ему нестерпимо жарко и тяжело ходить в этом толстом резиновом гидрокостюме, его печет и плавит как снаружи, так и изнутри толстого резинового кокона. Тем не менее он берет удочку и раскачиваясь как водолаз, широко раскорячив руки и ноги, неловко продирается сквозь кусты к речке. Лезу к воде и я.
Топольнинский мужичок первым принимается за ловлю. Он с несусветной скоростью принимается бегать вдоль по речке, вверх и вниз, забрасывая накоротке свою муху в каждый омуток, в каждую протоку, в каждый речной поворот. Одна-две проводки мухи по мутной поверхности омутка или излучинки – и он уже спешит дальше. Мужичок необыкновенно сноровисто перебирается-перескакивает через поваленные стволы и завалы из веток с налипшей на них грязью, шлепает сапогами по мелководью, продирается сквозь пыльные кусты. При этом он умудряется не запутать леску в кустах и ветках, не упустить муху под корягу, не выронить удилище, не оборвать снасть, движется удивительно споро, облавливая таким манером мутную и теплую Муту метр за метром. Его приметная белая кепка уже совсем скоро скрывается за деревьями, упрыгав от нас вверх по течению. Мужичок стремительно мчится вверх по Муте, не пропустив при этом на речке ни единого живого и мокрого места!
Иное дело мы с Сергеем К.: рыбалка с первых же шагов превращается для нас в сплошное мучение! Мы спотыкаемся о деревья и корни, наши лески путаются в кустах и ветках, мы только и делаем, что выпутываем и распутываем их, собравшихся в пышные блестящие узлы. Стоит страшный безветренный зной, комары и мухи лезут в глаза и рот, больно кусают нам руки и шеи. Мы чешемся и беспрерывно отмахиваемся во все стороны от гнуса, тем самым еще сильнее спутывая свои снасти. Когда мы лезем в кусты, нам на лица налипает паутина вместе с висящими на ней злыми пауками. Паутина щиплет нам лбы и щеки, пауки зло скребут нас по щекам своими черными лапками. Когда мы протискиваемся сквозь деревья, за шиворот нам сыплются иголки, листики, веточки и прочая подобная дрянь, от которой чешется и зудит мокрая горячая спина. Иногда, впрочем, нам все же удается добраться до самой воды и обронить туда муху, но в ответ – ничего! Глухо!