И огромную Державу советскую, социалистическую, не подвластную никаким катаклизмам и завихрениям, как наивно думалось её жителям, тем более – разрушению и распаду, Державу вдруг начало лихорадить, шатать и трясти. Как лихорадит и трясёт, к примеру, старый и давно устоявшийся муравейник от всунутой в него лихими людьми палки. В СССР на официальном уровне были провозглашены “перестройка” и “новое мышление” вперемешку с “демократией”, “гласностью” и “оздоровлением”. А если по-русски и по-простому – была провозглашена “новая, свободная и демократическая, жизнь”. Взамен жизни старой – советской, “опостылевшей” и “несвободной”.
Брежневу, если кто помнит ещё, не забыл, в последние годы правления было тяжело говорить из-за проблем со здоровьем, с зубами, в частности: выступал он редко поэтому, только на съездах и пленумах. Про недееспособных Андропова и Черненко лучше и не вспоминать: те на своих постах и не работали-то толком, въехав в Кремль фактическими инвалидами. За них работали их соратники и помощники, пока они оба на больничных койках под капельницами валялись и под себя ходили.
А вот для молодого и ретивого Горбачёва выйти на публику и почесать языком половину рабочего дня было всё равно что на пляже позагорать или свежего мёду выпить, – было удовольствием и потехою. Говорил он с первого выхода в свет со всеми культурно, вежливо и с достоинством, долго и много везде говорил, народ свой доверчивый, по живому слову, живому общению истосковавшийся, неустанными монологами зомбировал и завораживал. Вот, мол, каков я удалец-молодец – и умный, и красивый, и знающий, образованный по самое некуда, кандидат наук, историк, правовед и философ, и всё такое. Не чета стоявшим до меня неучам-маразматикам, олухам Царя Небесного, у большинства из которых были лишь техникумы за плечами, ФЗО, рабфаки и партшколы; от которых-де было мало толку поэтому – только понты одни. Слушайте, мол, меня, люди добрые, верьте мне: я, как-никак, МГУ закончил, учёный юрист по специальности, во многих сложных вопросах большой дока – больше нет.
Ну и давай часов пять-шесть без остановки и продыху лопотать-велеречить перед толпой на улице или собрании, партийном пленуме или очередном съезде – везде. И всё об одном и том же: о “демократии”, “плюрализме мнений” и “правах человека”, “духовном раскрепощении” и “переоценке ценностей”, “свободе” и “диктатуре” с “тоталитаризмом”, чем они отличаются друг от дуга, об “уникальности человеческой личности”. Да мало ли о чём ещё выходил и вещал товарищ – всего и не упомнишь, не перечтёшь, не передашь потомкам, как того хочется.