– Ешь!
Вздрогнула и подняла на него глаза, не зная, как реагировать.
Страшно ли? Очень! Но я не позволю управлять мною хотя бы в таких мелочах!
– Я не голодна, спасибо.
Вилка, удерживая им, просто погнулась от давления, а в глазах снова вспыхнуло пламя.
– Лучше не зли меня. Не заставляй кормить насильно…
Судя по тому, как он вёл себя всё это время, мой муж вполне способен был выполнить свою угрозу и действительно заставить меня поесть силой. Я нерешительно посидела несколько секунд, но всё же взяла приборы и стала кромсать лист салата на своей тарелке. Лорд Навьер же счёл приемлемым завязать со мной разговор.
– Ты восстановила свои силы? – спросил, поедая со своей тарелки кусок какого-то мяса, зажаренного едва ли не до черноты.
Пожала плечами. Сколько там, этих сил, у обычной человеческой девушки? Едва ли хватит на пару десятков простеньких заклинаний. Да, сон восполнил крупицы магической энергии, но говорить об этом ему я не собиралась.
– Я вчера вычерпала резерв до дна, поэтому не знаю, когда снова смогу колдовать.
Огненный лорд кивнул.
– Распоряжусь, чтобы сегодня тебе приготовили особый напиток. Он поможет в этом.
– Спасибо, - ответила, не зная, что ещё можно сказать в этой ситуации. Потом, подумав, спросила. - Говорят, к вам приехали важные гости? Возможно, будет разумно, если я пока не буду показываться им на глаза, ведь совсем не знаю, как принято вести себя в вашем обществе. Кстати, могу я воспользоваться библиотекой, чтобы восполнить этот пробел?
Одна бровь Шайлара поползла вверх, а искрящаяся пламенем тьма исчезла, оставляя какой-то проблеск разумности.
– Им прекрасно известно о том, кто моя жена и откуда родом. Прятаться по углам замка нет необходимости, проблема в другом, Ниара. Есть ли у меня повод беспокоится о разумности твоих поступков? Вчера ты сбежала и едва не покончила жизнь самоубийством.
– Я была на эмоциях! - раздражённо отбросила вилку, которая со звоном ударилась о стоящий рядом бокал. - Вас когда-нибудь принуждали что-то делать против воли? Знаете, что такое внутренний протест?
Он прищурился и убийственно спокойно ответил:
– Ты дала брачную клятву быть мне верной женой. Не помню, чтобы в тот день твой внутренний протест хоть как-то себя проявлял.
– Это совершенно разные вещи! – выдохнула я.
На его лицо скользнула усмешка.