— Но дневник ты все же нашел!
— Через восемь лет, не хотите?
— Сколько?!
А вот переносить воспоминания без палочки Гарри не умел — не
было необходимости. Пришлось подыскивать ему орудие труда, а потому
процесс несколько затянулся. Однако на Вальбургу это подействовало
удивительно благоприятно — в ней зажглось любопытство. Собственно,
как и в любой нормальной женщине.
Слишком уверен в себе этот маг в малыше, слишком хорошо знает ее
дом, да и со слугами обращаться определенно умеет. Но перед тем,
как погрузиться в думосбор, палочку у него забрала — мало ли что
могут устроить шаловливые детские пальчики. Плавали, знаем.
Гарри сгрузил не только воспоминания о своем первом посещении
дома, но и кое-что еще, в частности, про Сириуса — как раз с
разговором о том, сколько лет невиновный маг провел в Азкабане. Ну
и то, как он, Гарри, принимал дом и наследство своего
крестного.
Хозяйке этого хватило на десяток минут. И когда та наконец
вынырнула, тяжело дыша и глядя на Гарри уже совершенно иначе, он
понял, что, кажется, у него появился еще один союзник, вольный или
невольный…
А потом вспомнил, что кое-кто примерно в это время уже вполне
воспринимал домовых эльфов как обладающих самостоятельным сознанием
существ, и даже влиял на них! Конечно, вероятность того, что Кричер
попадется, была ничтожна, да и в прошлом такого не случилось — но
лучше подуть на воду, чем обжечься.
«Кричер, ты будешь помнить все, что я тут говорил?»
«Кричер может. Кричеру тяжело, много трудных слов, но если
хозяйка прикажет…»
«Спроси».
— Должен ли Кричер запоминать, что говорит маг, спрятанный в
ребенке? — с поклоном обратился домовик к хозяйке напрямую, но та
лишь сделала небрежный жест.
«Все, сказанное в доме и семье Блэк — достояние только тех, кто
участвует в разговоре», — наудачу сказал Гарри.
«Гарри Поттер, маленький или большой, не может приказывать
Кричеру, у Кричера есть хозяйка!» — проскрипел в голове Гарри голос
домовика и тот отвел от него взгляд — не хватало еще
протранслировать то, что он сейчас думает. А думал он…
«Совсем дурею — то ли из-за этого тельца, то ли вообще из-за
переноса. Устроил себе бомбу с ушами и в наволочке, холера его
возьми, этого вредного домовика! А просить Вальбургу — еще того
хуже. Хотя… полагаю, практически не найдется тех, кто бы мог вдруг
решить допросить Блэковского домовика, и еще меньше будет тех, кому
это могло бы удаться. Ладно, еще поживем, но если что — сотру
паршивцу память. А пока, возможно, это и к лучшему, кажется, есть у
меня мысли насчет бедняги Регулуса».