— Губа не дура, — усмехнулся я. — И чего ты морду наглую опять
показал? Хочешь что-нибудь выпросить? Например, поджопника?
— Грубиян, — Борис дёрнул усами, перепрыгнул через невысокий
заборчик и вперевалочку пошагал по крохотному огородику, заросшему
бурьяном. Внезапно остановился, пригнулся к земле, замотал хвостом.
И прыгнул, накрыл что-то лапами. — Агрх! Попалась!
Чёрт возьми.
Всё это уже было. Сейчас Борис украдёт глиняную мышь. Потом я
споткнусь через пацана, меня отругает его мамаша. Я это уже
проживал. И всякий раз это вело к моей смерти. Воспоминания были
неясными, но я был уверен на сто процентов — матушка Гусыня меня
убивала, потому что… управляет временем? Как победить человека,
который может вырезать или ускорять время? Измотать его? Заставить
истратить все магические силы? Бессмысленно, ведь старая карга
легко удерживает в деревни десятки людей. Стоп. Откуда я это
знаю?
Мысль наскакивала на мысль, прошлые… жизни? наслаивались друг на
друга. Всплывала информация, которую я просто не мог знать сейчас,
но знал я-который-погиб. Один из. Думай, думай, думай… Иначе
станешь трупом. Меня постоянно откидывает в этот момент. Но
серьёзно, зачем матушке Гусыни оживлять своего врага? Потому что
она хочет надо мной поизмываться? Глупости. Она спасает сына, ей
важна эффективность, а не развлечения.
Значит, тут скрыто что-то другое.
И в эту секунду я вспомнил слова Блондина: “Матушка Гусыня
заботится о деревне и своих постояльцах. Кормит, поит, убирает,
делится сушёными травами. Даже огороды украшает, принесла мне вчера
забавного глиняного гнома”. Глиняные статуэтки! Я видел их в каждом
деревенском огороде, а в момент, куда меня отбрасывает, — Борис
украл одну из этих фигурок. Неужели его воровство закольцевало
время?
Я развернулся и помчался в огород напротив. Быстро нашёл
глиняную фигурку собаки и и со всей силы ударил по ней цепью.
Только она не разлетелась осколками — нет, она скукожилась и…
завопила. По всей деревне разнёсся отвратительный визг, а потом
фигурка расплескалась кровавой лужей. Я рванул в соседний огород и
повторил операцию.
Пространство зарябило, я несколько раз начинал бежать в обратном
направлении, словно в реверсе, но всё быстро прекращалось. Матушка
Гусыня тщетно пыталась сделать хоть что-то. Оббежав с десяток
огородов, я заметил, что гости деревни стали прозрачными. Но они
этого не замечали. И я понял, что был прав. Эти люди не заперты во
временной петле. Эти люди давно мертвы. То, что мы видели, — это
слепок, короткое видео, которое без конца проматывалось.