Обернув мягкую ткань вокруг тела и став похожей на гусеницу с ножками, открыла дверь ванной комнаты и замерла.
В моей комнате почему-то было слишком много лишних людей: две служанки, доэнья Марэль и ещё одна дама, по стати и помпезности одежды ничуть не уступавшая моей персональной тиранше.
— Это она? — кивнув в мою сторону, властно спросила та у Марэль. От силы, прозвучавшей в её голосе, мои колени сами собой захотели прогнуться в несвойственном мне поклоне. Кто же эта женщина?
— Да, доури Сантини, это она.
У меня уже голова шла кругом от всех этих дэни, доэний и доурей! Одни дуры какие-то вокруг.
Но я интуитивно почувствовала, что эта доури главнее Марэль. Правда, я сильно сомневалась, что это мать мифического Повелителя, — маловероятно, чтобы та захотела лично поглазеть на новенькую. Не по-королевски это как-то.
— Что ж, сойдёт. К Повелителю не подпускать. Конечно, это и так почти невозможно, но лучше избегать любых встреч до первого этапа. Да и после тоже.
Женщины переглянулись, обменялись многозначительными взглядами, а после Сантини вышла, оставив меня и тираншу наедине с двумя замершими истуканами-служанками.
— Чего уши развесили? — Марэль хлопнула в ладоши. — Бегом уложить дэни в постель. Утром займётесь внешностью дэни и сопроводите её в малую столовую к завтраку. Всё ясно?
— Да, доэнья Марель, — синхронно ответили девушки и так же синхронно поклонились начальнице. Я с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза при этом цербере в юбке.
Столько времени уже провели вместе, а она даже не поинтересовалась, как меня зовут! Отличные у них тут порядки, ничего не скажешь.
— Позвольте вам помочь, дэни, — первой отмерла служанка номер один.
— Валяйте! — Я настолько устала морально, что разрешила двум абсолютно посторонним девушкам лишить себя единственной защиты — полотенца — и обтереть, а после надеть на меня этот доисторический балахон, именуемый здесь сорочкой. Сорочек они нормальных не видели! А это был какой-то саван.
К счастью, закончив с моим облачением, девушки быстро покинули меня, оставив наконец одну.
Первые пять минут я просто лежала, вытянувшись по струнке, и смотрела в потолок. В полумраке комнаты, освещаемой лишь одним канделябром, можно было рассмотреть красивые завитки лепнины, украшающие все углы и центр потолка.