А дальше всё случилось настолько быстро, что я видела происходящее отдельными кадрами, как на дискотеке, когда диджей включает стробоскоп.
Вот я взмахнула рукой, чтобы сгладить поворот, а вот уже чужие руки удерживают меня за талию. Ещё вспышка, и я вижу лицо нападавшего: сморщенное лицо старика с тёмными пугающими глазами. Он смотрит на меня и губы его шевелятся, а я не слышу ни звука.
Меня словно оглушили.
Вспышка — и я перестаю видеть окружающие дома, редкий свет из окон и звёздное небо над головой.
Удар сердца, и я падаю в невесомую темноту, чувствуя лишь цепкий захват чужих пальцев на своей талии.
Ещё один удар, и я с глухим стуком падаю на холодный камень.
— Вставай, — раздался над ухом скрипучий голос.
Я попыталась подняться, но руки никак не желали удерживать вес моего тела. Захотелось проморгаться, потому как я не верила в то, что видела перед собой.
Высокий сводчатый потолок из тёмного камня, подо мной — брусчатка, которую я видела лишь на старинных улочках Праги. На тёмных стенах на высоте метров двух колыхались от ветра огни факелов, окрашивая всё помещение неровным светом.
— Где я? — сипло спросила я, чувствуя какое-то странное першение в горле. Словно я долго-долго кричала, а теперь связки просто устали. Хотелось пить.
Но больше всего хотелось к себе домой. В свою однокомнатную квартиру. К любимым книгам…
— Глухая, что ли? — спросил другой голос, более глубокий и сильный. Я дёрнулась и увидела ещё одного человека. Этот был значительно моложе моего похитителя. А ещё он был одет в смешную театральную одежду.
— Ребят, вы с какого театра сбежали? — спросила я, чувствуя приближение истерики.
— Ты кого притащил, Зарий? Повелитель с нас шкуру спустит!
— Кого велено, того и притащил, — сплюнув на пол, проскрипел старик. А после, зыркнув в мою сторону своими жуткими глазищами, добавил уже мне: — Вставай, нечего разлёживаться. Тебя еще в порядок привести нужно, прежде чем показывать Повелителю.
Я растерянно огляделась в поиске поддержки или какого-то знака, что всё происходящее — просто неудачный розыгрыш. Но всё было слишком натуральным, слишком живым. Словно меня выбросили в холодную Европу пятнадцатого века. Или когда там сжигали ведьм на кострах?
— Кто вы и где я? — поднявшись с неровной брусчатки, снова спросила я. Но эти люди словно не слышали меня. Старик подошёл ближе, грубо схватил меня за локоть и дёрнул вперёд, к чернеющему зеву арочного прохода.