Широко улыбнувшись девушке, я расправила смявшуюся за время моего сна юбку.
— Я готова.
Сани снова выглянула наружу, кивнула мне и повела по коридору на кухню.
— Сани, а не опасно ли мне здесь быть? — я взмахнула рукой, обрисовав просторное помещение со множеством столов и шкафчиков. Кухня в замке была больше моей квартиры на Земле!
— Не беспокойтесь, все слуги уже поели, а господа так и подавно, — улыбнулась девушка, устанавливая подсвечник на одном из столов. — Сейчас я достану вам то, что осталось от ужина. Еда простенькая, но сытная и вкусная.
— То, что нужно! — с уверенностью ответила я, желая успокоить нервничавшую служанку. Для неё я была леди, то есть дэни, и она всё время пыталась извиниться то за слишком простую одежду, то за пищу. Знала бы она, чем я питалась и в чём ходила на первом курсе универа, — когда стипендии хватало лишь на самую дешёвую вермишель быстрого приготовления да хлеб...
Выставив передо мной несколько тарелок с мясом, картофелем и овощами, она выудила из нижнего ящика кувшин с компотом из кислых ягод и поставила передо мной кружку.
— Вы пока покушайте, мне нужно отойти. Вам никто не помешает. Ранья о вас знает, это самое главное. Если вдруг кто из слуг и зайдет, скажите, что вы — Миси, родственница Сани, и вас оставят в покое.
Я кивнула, мысленно взмолившись о том, чтобы моя вечерняя трапеза осталась не прерванной никем. Сани упорхнула в темноту коридора, оставив меня на внезапно ставшей чужой и недоброжелательной кухне одну.
Я старалась есть быстро, чтобы при первой возможности вернуться в «свой» погреб. Аж смешно стало от этих мыслей. Смешно и грустно.
Поразмыслив немного, пришла к неутешительным выводам: я знала об этом мире слишком мало, чтобы вот так смело бежать в неизвестность. Да, оставаться на отборе и со смирением ждать смерти — не выход. Нужно было найти возможность узнать побольше о месте, куда меня закинул чёртов старикашка, и уже после решать, как вернуться домой.
Судя по тому, что я услышала из разговора доури и доэньи, возможность есть, но очень дорогая. А значит, мне придётся либо работать в поте лица, либо идти с повинной к Повелителю, но при этом попытаться донести до него своё бедственное положение.