Когда я вышел на улицу, Славка уже
бежал мне навстречу. Молодец, хозяйственный, беспокоится о своей
семье – не поленился сбегать, сообщить о то, что рыба в продаже
появилась. Как-то и я уже начинаю снова осваиваться в этой эпохе.
Ничего страшного – научусь снова и в очередях стоять, и добывать
все, что для семьи нужно.
Пятница, 19.02.71 г. У дома
Домрацких-Ивлевых.
– Ну, что, сказал своим? – спросил я,
когда Славка поравнялся со мной.
– Сказал, бабка собирается, может
успеет ещё.
Мы пошли в сторону булочной. Ещё
издали заметили Полянского, он стоял на самом углу. Пока мы дошли,
из булочной вышел Лёха с бумажным кульком.
– Здорово! – протянул нам руку Тимур.
Мы поздоровались с парнями, и все вместе направились в сторону
больницы.
– Чего у тебя там? – спросил я
Мужицкого, кивая на кулёк.
– Да вафли Мишке взял, – ответил
Лёха. – Не с пустыми же руками идти.
– Правильно. Я тоже у своих пару
домашних плюшек выпросил.
Славка вдруг вытащил пачку «Примы» и
неумело закурил. Видно было, что процесс у него совсем не отработан
– чуть спичку не сломал об коробок.
– Ты чего это вдруг? – опешил я, –
уже много пожил, на тот свет спешишь?
– С чего это вдруг! – обиделся друг,
– у нас куча знакомых курит. Теперь хоть есть о чем поговорить!
– О кашле и желтых зубах, что ли? –
спросил я, – ты же классно бегаешь, лучше меня, а начнешь курить –
пиши пропало!
– Чего ты так дергаешься? – удивился
Славка, – сам же недавно с папироской в зубах бегал, пытался Дианке
понравиться!
– Что-то не похоже, чтобы получилось!
– весело заржал Тимур.
Да уж, Пашкино прошлое как какой-то
ребус – тайна за тайной. Не хотелось мне, чтобы Славка курил, но я
уже понял, что подход с наездами не сработает. Больно у него
характер независимый и обидчивый, только разве что поссоримся. Надо
будет что-то другое придумать, чтобы на него повлиять – на что мне
прожитые годы, если не сумею?
Мы шли, болтая о завтрашнем походе,
точнее, о том, что брать с собой. Настроение у нас было
приподнятое, мы предвкушали приятное времяпровождение.
В больнице я взял на себя роль
старшего, велел всем на входе тщательно вытереть ноги и повел всю
компанию сразу в хирургию.
Дверь в нужную нам палату была
приоткрыта. Я заглянул туда прежде, чем запустить нашу гопкомпанию.
Мишка лежал, отвернувшись к стенке. Я сделал нашим знак рукой,
чтобы оставались в коридоре, а сам прошёл в палату, подошёл к Мишке
и осторожно тронул его за плечо. Мишка не спал и резко повернулся.
Увидев меня, он сел.